|
Тайные тропы, известные только жившим в болотах саксам, побежденным Утером Пендрагоном, во всех направлениях прорезали болота, и всю эту пахнущую морем, придавленную низким небом равнину заполняло утиное кряканье. Бухали выпи, плавно скользили над камышами болотные луни и миллионы свиязей, крякв и нырков пересекали небо разнообразными клиньями, походя на бутылки из под шампанского, уравновешенные с помощью нимба из крыльев. По соленым болотам прогуливались, кормясь, прилетевшие со Шпицбергена гуси, изгибая причудливыми петлями шеи, и низинные люди ловили их в сети или в силки. Животы у низинных людей были в крапинку, ноги же лапчатые — так, во всяком случае, верили во всей остальной Англии. Чужаков они, как правило, убивали. Ланселот скакал по прямой дороге, ведущей, казалось, в никуда, и вдруг увидел, что навстречу ему опрометью несутся два всадника. Приблизясь, они оказались рыцарем и дамой. Впереди мчалась сломя голову дама, а рыцарь гнался за ней. Меч его блестел на фоне тусклого неба. — Эй! Эй! — закричал Ланселот, подлетая к ним. — Помоги! — крикнула дама. — О, спаси меня! Он хочет отрубить мне голову! — Оставь ее! Убирайся! — орал рыцарь. — Это моя жена, и она повинна в прелюбодействе. — Я невиновна, — возопила дама. — О, сэр, спасите меня от него. Это жестокое, омерзительное животное. Я лишь ласково обошлась с моим кузеном германцем, а он меня приревновал. Почему я не могу приласкать моего кузена германца? — Блудница! — гаркнул рыцарь и попытался достать ее мечом. Ланселот направил коня между ними и сказал: — Достойно ли так нападать на женщину? Мне все равно, кто из вас виноват, но женщин убивать не дозволено. — С каких это пор? — С тех пор, как в Англии правит Король Артур. — Она мне жена, — сказал рыцарь. — А тебе до нее нет никакого дела. И она изменница, что бы она ни болтала. — О, нет, я совсем не такая, — сказала дама. — А ты бандит. Да еще и пьяный. — А почему я пью, а? И коли на то пошло, пьяница ничем не хуже прелюбодейки. — Угомонитесь, — сказал Ланселот, — вы, оба. Вот еще не было печали! Я поскачу между вами, пока вы не поостынете. Насколько я понимаю, сэр, вы не станете сражаться со мной ради того, чтобы убивать эту даму? — Да уж, конечно, не стану, — сказал рыцарь. — Я понял, что вы Ланселот, едва увидев серебро на щите и червленую перевязь; я не дурак, чтобы драться с вами, особенно из за такой сучки, как эта. Какого дьявола вы лезете не в свое дело? — Я вас оставлю, — сказал Ланселот, — как только вы дадите мне рыцарское слово никогда не убивать женщин. — Ну, так я вам его не дам. — Не дашь, — подтвердила дама. — А и дашь, так не сдержишь. — Там вон какие то болотные солдаты подбираются к нам сзади, — сказал рыцарь. — Оглянитесь. Вооружены до зубов. Ланселот придержал коня и оглянулся. В тот же миг рыцарь, наклонясь, отсек даме голову. Когда Ланселот, не углядевший никаких болотных солдат, вновь перевел на них взгляд, он увидел, что дама скачет с ним рядом уже без головы. Красная струя толчками била из шеи, а дама медленно клонилась влево и наконец упала на дорогу. Весь конь Ланселота был залит кровью. У Ланселота побелели крылья носа. — Я убью тебя за это, — сказал он. Рыцарь мгновенно спрыгнул с коня и улегся на землю. — Не убивай! — крикнул он. — Пощади! Она повинна в прелюбодействе. Ланселот тоже спешился и вытащил меч. — Встань, — сказал он. — Встань и сражайся, ты, ты… Рыцарь подполз к нему и обхватил его руками за бедра. Подобравшись так близко к мстителю, он не давал ему толком взмахнуть мечом. |
