Джудит Айвори. Рыжий ангел
Пролог
Июль 1789 года
Кристина ликовала. Платье великолепное! Какое оно красивое, пышное и… шумное! Светло-голубая шуршащая тафта, мерцавшая и переливавшаяся разными оттенками, казалась серебряной. Разглядывая ступени террасы сквозь пену нижних юбок, Кристина поспешила вниз, восхищаясь платьем, летней ночью, самой собой.
Она рассмеялась, вспомнив слова, услышанные в дамской комнате: «Эта мисс Бауэр такая хорошенькая. Удивительно, почему она до сих пор не замужем?!» Словно девятнадцать – это возраст старой девы! Нет-нет, Кристина пропустила один сезон, потому что отец настоял. Он считал, что лучше поучиться год. Другой сезон она проболела. И вот, наконец, она здесь. Не было среди юных леди девушки более увлеченной светской жизнью Лондона. Оказавшись в свете, Кристина была не просто в восторге, она была счастлива. Кристина верила в великодушие фортуны, как это свойственно только юным и успешным. В прошлом году она переболела оспой без особых последствий. Чего еще требовать от судьбы? Болезнь не оставила заметных отметин и даже, в определенном смысле, пошла на пользу. Она сделала личико Кристины более изящным, лишив щеки детской округлости. Большие, оттененные густыми ресницами карие, с медным отливом, глаза Кристины сияли. Их цвет казался почти неестественным, настолько точно он совпадал с оттенком густых блестящих волос. Ее живость и непосредственность вызывали удивление. Кристина напоминала сияющую звезду. И здесь – ее небосвод. Она не представляла себе жизни прекраснее той, что вела. И не собиралась менять ее скорой свадьбой. У нее были две веские причины утвердиться в этом мнении. Во-первых, у всех знакомых ей джентльменов были какие-нибудь изъяны: тщеславие, застенчивость, болтливость, излишняя робость. Кристина быстро отыскивала в любом мужчине самые разнообразные недостатки. Не нашлось ни одного джентльмена, за которого она хотела бы выйти замуж. И во-вторых, у нее не было необходимости вступать в брак: Кристина – единственная наследница своего отца. Ее отец не был сказочно богат, но имел крепкий капитал. Уинчелл Бауэр служил адвокатом в Суде королевской скамьи. Всю жизнь он много работал и чрезвычайно разумно вкладывал деньги. Он владел довольно милым домом в Лондоне, сельской усадьбой на вересковых пустошах Йоркшира и роскошной квартирой на главной улице Бата. В последнее время ходили слухи, что отцу могут пожаловать титул. Однако он и без титула был состоятельным. Первым Кристине указал на это ее друг Томас Лиллингз. «Твой старик прекрасно обеспечен, – рассудительно сказал Томас, и эта мысль Кристину очень порадовала. – Он не станет гоняться за деньгами. Он будет искать для тебя титул». Кристина против этого не возражала. Она считала такие поиски весьма забавным занятием. Ей нравилось, когда приглашенные джентльмены, вежливые до неловкости, лезли вон из кожи, стараясь произвести благоприятное впечатление. Нравились чаепития в гостиной, танцы под присмотром компаньонки, восхитительные приемы вроде нынешнего. Все складывается замечательно, думала Кристина. Это ее круг. С Божьей помощью и поддержкой отца в нем она и останется. Кристина намеревалась какое-то время побыть неуловимой целью. Собиралась разъезжать по балам в чудесных пышных платьях и, прикрывшись веером, весело перешептываться и сплетничать с другими девушками. Она была уверена, что создана именно для этого. Ночь казалась совершенно нереальной. В вечернем свете платье бросало голубоватые блики на ее руки и открытые плечи. «Как алебастровая статуя», – несколько минут назад пробормотал Ричард Пинн. Он был молод и красив, этот старший сын баронета. То многословный, то молчаливый, он заинтересовался Кристиной, хоть и соблюдал должные приличия. Его внимание доставляло ей удовольствие. |
