Она направила ружье на него.

— Мама, — тихо спросил он, — что ты хочешь сделать?

Она сосредоточилась на цели. Он отступил к двери.

— Стой смирно, малыш. Это будет гораздо легче сделать, если ты будешь стоять на месте, — сказала она, и эти слова пробудили в нем картину четкую, как фотография.

— Нет, — прошептал он.

— Это не опасно, малыш. Я последую за тобой, это я тебе обещаю.

Снаружи послышался треск ломающихся сучьев, по железным ступеням барака загремели чьи-то шаги. Дверь отворилась. Себастьян почувствовал, как ему в затылок пахнуло холодом улицы. Он обернулся.

На него в упор смотрела девочка его возраста. Губы ее сложились в немой вопрос. Потом у нее перехватило дыхание, она резко повернулась и убежала. Он услышал, как она споткнулась на железной лестнице, услышал ее быстрый бег по листьям и хвое, устилавшим землю, услышал ее громкие всхлипывания.

Девочка не пробыла в доме и одной секунды, но ее приход что-то пробудил в душе Себастьяна. Уже много дней он не общался со своими сверстниками и теперь вдруг вспомнил о другом мире — мире с детским садом, друзьями, с настоящими мамой и папой, с нянями. Вспомнил свою красиво убранную комнату, кроватку и игрушки. Вспомнил лестничную площадку дома, где жил, большой деревянный стол в детском саду, за которым они обедали, повязав на шею красные салфеточки.

Все это почему-то исчезло. Оно не забылось, но стало каким-то зыбким и далеким.

И вот теперь эта девочка своим удивленным, испуганным личиком вернула ему ясность. Прежний мир вновь стал четким и реальным, а мир, в котором он находился сейчас, мир с сумасшедшей вооруженной женщиной в воняющем плесенью бараке, стал внезапно абсурдным и ненастоящим, словно телевизионная картинка, не имевшая к нему никакого отношения. Нет, он не отсюда. Эта женщина не его мама. Все это неправда.

Он метнулся к двери, которую девочка оставила открытой. В тот же миг он услышал резкий оглушительный удар, от которого сотряслись стены барака. Когда Себастьян бежал по утоптанной полянке, в воздухе взорвались следующие хлопки. Он перепрыгнул через кювет и оказался на дороге. Перепрыгивая через воду, он на мгновение увидел свое отражение, мелькнувшее, как неуловимая тень.

Выбежав на дорогу, он остановился. Отзвуки выстрелов продолжали висеть в воздухе, расходясь, словно круги по воде. Слева он видел бегущую по холму девочку, которая на бегу громко кричала от страха. Он хотел бежать за ней, но в этот момент его отвлекло другое событие.

На остановке затормозил автобус. Потом мотор взревел, и автобус покатил дальше, на холм. Когда автобус уехал, Себастьян увидел, что на остановке осталась какая-то молодая женщина. Она была одета в узорчатый вязаный свитер, на спине у нее был рюкзак. Рыжие волосы, заплетенные в две косы, горели, как пламя. Женщина прикрыла глаза рукой и всмотрелась в светлое небо. Себастьян смотрел на нее во все глаза.

Потом он бросился к ней. Он бежал все быстрее и быстрее, сердце его колотилось от радости и облегчения. Желтые кроны берез, лужи и фиолетовая бензиновая грязь мелькали по сторонам, словно стены туннеля.

Когда он подбежал ближе, женщина присела на корточки и раскинула руки, как делала всегда.

Он выбежал из туннеля и попал прямо в ее объятия, уткнувшись лицом в грубую шерсть исландского свитера, пахнувшего сигаретами и фруктовым желе.

— Как же ты быстро бегаешь, — сказала Беттина и высоко подняла Себастьяна на руках.

Глава 12

Красные, зеленые и синие линии кривых скользили по черному монитору. В палате полутемно. Шипит кислородный прибор. Под потолком с негромким жужжанием вращался вентилятор. Если не считать этих звуков, в палате стояла мертвая тишина. Не было обычной больничной суеты, к какой он привык, когда посещал в больнице Бьярне, — торопливые шаги персонала, грохочущие тележки с едой, разговоры и смех.