– Почему же? Может, поделитесь?

Поделиться с ней? Слово «поделиться» было не из его лексикона: герцог Хоксторн не привык ни с кем ничем делиться, а потому о случившемся десять лет назад знали только двое его друзей, которые вместе с ним были непосредственными участниками тех событий. Теперь к Ратберну и Гриффину добавилась еще мисс Квик. Как же ей так легко удалось то, что до сих пор не удавалось никому?

Солан сделал еще глоток вина. В мерцающем множестве свечей лицо Лоретты казалось ему еще красивее, еще загадочнее. Не было на нем ни тревоги, ни скованности. Рядом с ней и он чувствовал себя легко и свободно, потому, наверное, разоткровенничался настолько, что решился говорить на тему, которую считал запретной: о том злополучном пари.

Не задаваясь вопросом зачем, Солан сказал:

– Все началось с небольшой брошюры под названием «Как добиться расположения леди. Руководство для истинного джентльмена».

Мисс Квик сосредоточенно сдвинула брови и заключила:

– Не думаю, что слышала о ней.

– Вам она без надобности, да и мне ничего, кроме вреда, не принесла.

– И каким же это образом? – удивилась Лоретта.

– Мы с друзьями прочли ее ради забавы. В ней масса абсолютно ненужных и даже нелепых советов вроде: «Никогда не посылайте юным леди письма от тайных воздыхателей».

– Вот как… – еле слышно пробормотала мисс Квик.

– В силу своего возраста и склада ума мы не могли противостоять искушению – слишком сильным было в нас желание сделать именно то, от чего нас настойчиво предостерегали. Когда бренди в бутылке уже не осталось, мы, ничтоже сумняшеся, решили разнообразить свой досуг именно сочинением посланий от тайных поклонников.

– Как вы решали, кому их отправить?

– Все просто. В том сезоне было двенадцать дебютанток. Вот их мы и выбрали. Каждый из нас написал по четыре письма с предложением встреч и подписал их вымышленными именами. Разумеется, места для свиданий указывались разные. Мы не знали, придет ли на свидание хоть одна из девушек, но по условиям пари выиграть должен был тот, чьих адресатов явится на встречу больше.

– Но в итоге все двенадцать писем попали в цель.

– Именно так.

– И вас разоблачили случайно: кто-то подслушал, как вы глумливо высмеивали доверчивых дебютанток.

Хоксторн покачал головой и, подлив им обоим вина, возразил:

– Мы ни над кем не глумились, а всего лишь обменивались мнениями. Надо было держать рот на замке, но мы были молоды и беззаботны. – Он взял в руки бокал и откинулся на спинку стула. – Прошу заметить, что ни один из нас пальцем не прикоснулся ни к одной из юных леди.

– Да, но каждая из них пострадала из-за скандала. Даже неудавшаяся попытка тайного свидания с незнакомцем бросает на девушку тень.

– Это так, – с готовностью согласился Хоксторн и поднял бокал в приветственном салюте. – Ваше здоровье. Я уже признал наши ошибки. Мы не должны были рассылать эти письма, заключать это пари, а девушкам не следовало реагировать на эти письма таким образом. При всем при том я не могу представить, чтобы общество подвергло остракизму целый выводок дебютанток из-за тайных поклонников, которых и в природе-то не существует.

– Последствия, увы, не ограничились одним лишь пережитым девушками конфузом. Бьюсь об заклад, что среди родственников дебютанток, с такой легкостью согласившихся на свидание с незнакомыми мужчинами, были и такие, кто задался вопросом, было ли это свидание первым. Могу предположить также, что кое-кто из папаш усомнился в целомудренности своих чад. Мне продолжать?

– Не стоит, – сухо ответил Хоксторн.