На противоположной стороне улицы Мэнселл увидел молодого парня в черном костюме.

Так действовать гораздо проще, чем палить из пушки. Главное — правильно выбрать жертву, обработать ее, чтобы не смела вызвать полицию, а потом — сразу в банк, обналичивать чек.

К парню в черном присоединились еще двое. Они стояли на той стороне и о чем-то разговаривали.

Кэролайн, вероятнее всего, из окна второго этажа смотрит сейчас на улицу, спускаясь по ступенькам крыльца, подумал Мэнселл. Черт возьми, а большой у нее домик! Ограда высокая, металлическая. Сбоку место для парковки, и все заасфальтировано, никакой травы. Похоже, вначале дом был жилым, потом его переделали в контору или ресторан, а может, в гостиницу — вон какая огромная ванная и кухня. А сейчас здесь снова жилой дом.

Направляясь к машине, Мэнселл вдруг понял: трое парней, стоящие напротив, все в черном, как будто в трауре. Три темноволосых парня с усами и черных костюмах. «Ну и дела, — подумал Мэнселл. — До вчерашнего дня ни одного албанца не видел, а тут сразу трое».

Первой его мыслью было рвануться к «монтего». Однако, не желая привлекать к себе внимание, он даже шагу не прибавил. Главное — сесть за руль.

Трое албанцев в черном были похожи на сотрудников похоронного бюро. Вдруг они все как один распахнули пиджаки и сунули руки в карманы.

Клемент находился в пяти шагах от дверцы своей машины, когда албанцы выхватили пистолеты и открыли по нему стрельбу. Он не поверил своим глазам — прямо на улице трое человек, которых он никогда не видел, не выяснив, тот ли он, кто им нужен, открыли по нему огонь!

Клемент, пригнувшись, рывком открыл дверцу машины и увидел, что окна его «монтего» изрешечены пулями. Они дрожали, но стекла из них не вылетали. Схватив лежавший под сиденьем браунинг, он спрятался за машиной и осторожно выглянул наружу. Увидев, что албанцы приближаются, он прицелился и нажал на спусковой крючок. Пистолет в его руках подпрыгивал, от грохота заложило уши. Увидев, что троица разделилась, Мэнселл вскочил в автомобиль, завел мотор и дал задний ход. На бешеной скорости он объехал дом и, увидев, что на воротах ограды висит цепь, едва не затормозил. Но стоит ли машина, пусть даже только что купленная, его жизни? На полном ходу его автомобиль сорвал с петель стальную цепь, пересек дорогу и оказался в аллее. Проблема возникла, когда он в конце аллеи увидел просвет. Ему надо было срочно решать, куда ехать. Повернуть влево, чтобы оказаться подальше от албанцев, или вправо и на полной скорости промчаться мимо фасада дома? «Черт с ними, с албанцами!» — подумал Мэнселл и, свернув вправо, увидел три черные фигуры.

Албанцы смотрели в его сторону. Завидев его машину, они вскинули пистолеты. Клемент услышал похожие на хлопки звуки выстрелов, и тотчас лобовое стекло покрылось сетью мелких трещин. Не сбавляя скорости, он направил машину прямо на стрелявших в него албанцев. Те, чтобы не попасть под колеса, перепрыгнули через бордюрный камень и, оказавшись на тротуаре, прижались к чугунной ограде. Один из них, словно кошка, быстро вскарабкался по ее прутьям и перекинул через ограду ноги. Поравнявшись с ними, Клемент, не целясь, несколько раз выстрелил.

Промчавшись по улице, на которой жила Кэролайн, он свернул на Джефферсон-авеню и влился в поток машин.

«Интересно, почему я никогда не слышал об албанцах?» — крепко сжимая в руках руль «монтего», думал Мэнселл.

24

На Сэнди была майка с портретом Берта Паркса и голубые джинсы в обтяжку.