«А еще и селедкой», — добавил Игорь мысленно.

— Нет, извини.

Он решительно направился к выходу.

— Ну и катись, импотент несчастный! — завопила Мила ему вслед. — Ты же алкаш, я тебя насквозь вижу! Подшился, да? А корчишь из себя гордого!

Опять она о гордости заговорила. Больная тема для тех, кого одолевают всевозможные комплексы неполноценности.

Выскочив на улицу, Игорь некоторое время просто стоял на месте, глотая свежий воздух. Дышать им было так приятно после затхлой атмосферы Милиного логова. Игорю поневоле вспомнилось, как он сам пьянствовал в первые дни после похорон, и ему стало гадко. Это был не только стыд за свое поведение. Было неприятно осознавать, что политика двойных стандартов присуща и ему, Игорю. Когда пил он, это оправдывалось стрессом. Когда то же самое делала Мила, это вызывало в нем праведный гнев.

Не судите и не судимы будете. А если уж не получается, то судите себя в первую очередь.

Второй визит получился удачнее. Игорь встретился с молодоженами. Белесая, опухшая от слез девушка с траурной лентой в волосах все больше шмыгала носом и промокала глаза платочком, тогда как ее супруг довольно обстоятельно поведал, как погибли его тесть и теща.

Как и предвидел Игорь, их ситуация была очень похожа. Заготовленные на покупку квартиры деньги. Непонятно как проникшие в квартиру грабители. Скотч на ртах, чтобы заглушить крики. Зверские пытки. Мусорные мешки. Выстрелы в упор. Никаких зацепок.

Отличие состояло в том, что мать безутешной девушки прожила в коме почти два месяца.

— У нее пуля в мозгу сидела, — пояснил парень, поглядывая на всхлипывающую жену. — Врачи сразу сказали: никаких шансов. Но три дня назад она пришла в себя и позвала Валю. Бульону попросила. Куриного.

— И умерла-а-а! — разрыдалась безутешная Валентина. — Я побежала бульон варить, а она-а-а…

— Несчастье какое, — пробормотал Игорь, мучаясь от невозможности помочь чужому горю.

— А-а! — выла Валентина, уткнувшись в платок. — Как ты могла-а-а… Я даже не попрощалась с тобой, мамочка моя-а-аа!

— Вот, сижу теперь с ней, — буркнул парень, вставая. — Отпуск без содержания пришлось взять. — Он неловко приобнял плачущую жену. — Вы извините, Игорь, но лучше прервать наше общение. Сами понимаете…

— Понимаю, — подтвердил Игорь, кивая. — Один вопрос. У вас сохранился адрес квартиры, которую собирались покупать родители?

— Это сюрприз был. Свадебный подарок…

Последние слова совсем добили несчастную Валентину, так что Игорь был вынужден ретироваться. Адрес удалось выяснить в последнем пункте этого невеселого круиза. Правда, там пришлось довольствоваться беседой с соседями, потому что дети покойных улетели отдыхать в Турцию.

— Папка с мамкой в земле, а эти на песочке морском нежатся, — заключила со злостью Жанна Георгиевна — пожилая женщина, остановленная Игорем возле подъезда.

В разговор она вступила охотно и на протяжении его старалась дать понять Игорю, что все про него знает: «Мол, ты думаешь, полицай, что зашифровался, а я тебя насквозь вижу с подходцами твоими».

— Каждый горе переживает по-своему, — философски заметил Игорь.

— Ага, горе, как же. Вы, когда они вернутся, поинтересовались бы, на какие шиши эти умники за границу намылились. И не следы ли заметают?

— Следы?

— Сами родителей убили и деньги забрали, — убежденно произнесла Жанна Георгиевна.

— Почему вы так думаете? — осторожно спросил Игорь.