Первые обращённые появились уже через час, две женщины, примерно одного возраста, слегка за сорок, почти одновременно начали урчать. Сантименты были излишни, спецназовцам я объяснил, что это неизлечимо, поэтому не стали медлить. Два выстрела прозвучали один за другим, трупы уволокли за угол. Толпа безмолвствовала. Десятки перепуганных глаз смотрели на нас снизу вверх.

Солдатам я предложил контролировать друг друга с помощью разговоров. Дефекты речи возникают гораздо раньше безумия, так проще выявить и изолировать обращённых. Следующий час подарил ещё восьмерых. Начал обращаться один из солдат, но своей закалкой он напомнил Петра Ивановича. Справившись с собой, он снял шлем и, приставив к голове ствол пистолета, выдохнул "Прощайте!", после чего нажал на спуск. Ему не дали упасть, двое товарищей подхватили его за подмышки и оттащили к остальным.

Ещё через три часа всё закончилось. В живых остались один из спецназовцев, как я понял, самый молодой, едва за двадцать, и подросток лет четырнадцати. Как и следовало ожидать, военные люди продержались дольше. Была ли причиной тому крепкая психика, или просто Улей так распорядился мне неизвестно. Последние трое сняли броню, отдали оружие своему товарищу и, прощаясь урчащими голосами встали на колени. Тот оказал им последнюю милость тремя выстрелами в затылок, после чего вопросительно посмотрел на меня.

— Думаю, это всё. Тебя зовут как?

— Лейтенант Петин. Олег Петин.

— Вот что я тебе скажу, Олег Петин, — начал я его просвещать, — здесь, в этом безумном мире, именуемом Улей, прежние имена не в ходу. Это традиция, нарушить которую позволяют себе немногие. Дело не в том, что обращаться по прозвищу удобнее. Просто с этого момента ты — новый человек, не думай, что, если Улей позволил тебе не стать монстром, его влияние обошло тебя стороной. Паразит уже в тебе, он растёт, развивается и меняет тебя.

Петин отнёсся к моим речам спокойно, а вот парнишка в ужасе начал скрести себя по груди, словно пытаясь выскрести неведомого паразита. Я поспешил его успокоить:

— Не нужно бояться, молодой человек, вы не изменитесь телесно, разве что через много лет и при неправильном образе жизни. Дело в другом. Начнём с того, что вы оба приобретёте жизнь вечную, да не такую, как в баснях церковников, а настоящую вечную жизнь. Никогда не постареете и не будете болеть. Паразит внутри вас, знаете ли, не терпит конкурентов. С годами вы будете становиться сильнее, выносливее и развивать дары. То, что даст вам Улей. Он может дать умение быть невидимым, двигать предметы на расстоянии, уворачиваться от пуль. А может дать возможность прицельно плеваться или взглядом убивать комаров. Улей сам решает, кому и что дать, мы лишь способны развивать его дары.

— Но? — задал вопрос неглупый лейтенант.

— Верно, ничего не бывает даром. Не волнуйтесь, нигде ничего кровью подписывать не нужно, и душа ваша Улей мало интересует. Просто придётся соблюдать некоторые условия. Ничего ужасного, никаких жертвоприношений. Вы хорошо разглядели убитых монстров? Не обернувшихся людей, а именно монстров, огромных, зубастых и когтистых?

Оба неуверенно кивнули.

— Так вот, — продолжил я, — на затылке у них есть образование, именуемое споровым мешком. Похоже на головку чеснока, только размер достигает баскетбольного мяча. Если её вскрыть, то можно обнаружить такие штуки.

Я показал им спораны и горох.

— Вот эта зелёная штука называется споран, он нужен для приготовления напитка, именуемого живец или живчик. Название простое, но оно, как нельзя лучше, отражает его назначение.