|
Как приготовить живец. Обрадовало, что болеть я теперь ничем не буду. Даже от этой "официантки" ничего не подхвачу. Теоретически обещали бессмертие, правда, своей смертью тут, как я понял, не умрёшь, а вот насильственной — запросто. И в стабе сидеть нельзя, болеть будешь. И для живца хочешь не хочешь, а пойди и мертвяка завали. Дальше было про горох. Вот тут уже интереснее, оказывается, у каждого иммунного есть какие-то дары. Кто-то взглядом свечки зажигает, кто-то левитирует, кто-то видит сквозь стену. Описывались также те, кто живым полиграфом работает, здесь их называли ментатами. Были ещё ксеры, — люди умеющие копировать мелкие вещи. Услуги их стоят дорого, но я сразу подумал про патроны. Если что, придётся такого искать. А горох, значит, этот дар стимулирует, словно допинг. Рецепт приготовления приводился. На вкус явно дрянь, но потом попробую. А чтобы свой дар узнать, надо к знахарю идти, он поможет. А здесь как раз один такой поселился. Завтра непременно схожу.
Увлёкшись чтением, я забыл о другом. Уставшая девушка прервалась, чтобы отдышаться. Я велел ей продолжать, а сам отложил книгу и сосредоточился на ощущениях. Когда кульминация была близка, в дверь постучали. Едва не зарычав, я ответил: "Войдите". Дверь открылась и в комнату протиснулся подозрительного вида мужик, в плаще поверх камуфляжа: — Здорово, братуха! Братухой назвали, — хотят кинуть. А в здешних реалиях и завалить. — Что случилось? — Дело к тебе. — Важное? — Ну… да. — Важнее чем? — я показал на ходившую вверх-вниз голову официантки. Он кивнул. Я велел ей убираться, что она и сделала, прихватив незаслуженную плату, а сам встал и, застегнув штаны, отправился с ним. Тот по дороге представился. Звали его Бункер. А с ним ещё Костыль и Жёлтый. Костыль у них главный, он и придумал то дело, ради которого меня позвали. Эти двое сидели за столом в кабаке и, не торопясь пили водку из мелких стопок. Закуски на столе не было. — Присаживайся! — хриплым голосом предложил один, видимо, тот самый Костыль. Я присел за столик, но от придвинутой стопки отказался. — Он сказал, — я кивнул на Бункера, — что дело ко мне есть. Я слушаю. — Надо бы ясность внести, — начал Костыль, — вот ты сегодня ствол покупал с оптикой. А за него автомат отдал и патронов кучу. Так? — Угу. — Вот мы и решили, что так только хороший снайпер поступить мог, ты снайпер? — Угу. В армии был. — Отлично, — обрадовался он, — нам как раз нужен. Хочешь жемчужину заработать? "И пулю в затылок по окончанию работы" — подумал я, а вслух сказал: — Давай ближе к делу. — Так вот, завтра вечером, часов в восемь, будет в условном месте машина проходить. Мы её встретим, а ты пулемётчика уберёшь. Ну, может, ещё кого. Машина с бронёй, но броня там — говно. Пять минут делов. Жемчужина. Как? — Когда выдвигаемся? — Завтра, часов в пять тут будь. Отсюда и двинем. В нашей машине места мало, так ты на своей. Там есть, где поставить. — Добро, буду. На этих словах они удалились, а я, решив не терять времени, отправился к кузнецу. Тот заявил, что всё готово, достал из ящика стилет. Оружие, надо сказать, вышло красивым. Гарда и навершие были из бронзы, рукоять — из черного пластика. Блестящий трёхгранный глинок у основания имел ширину грани в один сантиметр, а к кончику сводился в иглу. — Пробуем, — сказал кузнец и вытащил откуда-то стальной лист толщиной в пару миллиметров. Лист он положил на две наковальни и, несильно размахнувшись, вогнал в него клинок. |
