Но всё оказалось напрасным. Оружие тут никто не хранил, небольшой запас консервов я сложил найденный тут же рюкзак, туда же сунул найденную алюминиевую флягу (буду живец наливать), после чего, закрыв последнюю дверь, отправился дальше. До заката оставалось ещё примерно часа три, можно поискать себе убежище, или остаться здесь. Я выбрал первое.

После того, как я перекусил и принял ещё порцию живца, настроение моё улучшилось. Но только для того, чтобы снова испортиться. Скоро открытая местность закончилась и, пройдя через небольшой лесок, я оказался среди непонятных заводских строений, отчасти разрушенных, отчасти хорошо сохранившихся. Если присмотреться, видно было, что здесь пересекаются сразу несколько разных кластеров, даже граница на земле видна.

А ещё тут присутствовали твари. Мне удалось заскочить в одно из зданий, держа наготове клюв. Два бегуна неподалёку прохаживались, вертя головами и принюхиваясь. Чуют, что я здесь, только не сообразили пока, где. Справлюсь я с двумя? Неизвестно. С одним-то не факт. А между тем, это те самые спораны, которые мне жизненно необходимы.

Для начала я решил понаблюдать, они стояли на месте, но были чем-то встревожены. А немного погодя прибыл и третий. Тот, кого отец Иероним назвал лотерейщиком. Он рыкнул что-то в адрес этих двоих, они отбежали в сторону, но встали там и уходить никуда не желали. Расклад сил резко стал не в мою пользу. Комплекция лотерейщика напрочь опровергала возможность победить его с помощью клюва.

По всему выходило, что мне следует отсюда сматываться, да побыстрее. Вот только как это сделать, не привлекая к себе внимания?

Внезапно события стали развиваться иным образом. Раздался глухой удар, и лотерейщик, взмахнув лапами, упал вниз «лицом». Оба сопровождающих кинулись было, чтобы наказать обидчиков, но тоже быстро упали. Я различил торчавшие в головах стрелы.

Откуда-то из-за угла подошли четверо мужиков с арбалетами в руках. Наконец-то, живые люди. Вот только вид этих людей мне не понравился. Двое были в безрукавках, а крепкие руки их до самых плеч были покрыты татуировками с блатной тематикой. Нет с этими гражданами мне точно не по пути. Лучше здесь пересижу.

Мужики занялись вскрытием добычи, а я в этот момент попытался незаметно уйти. Вот только оказалось, что разведчик из меня никудышный. Пытаясь пробраться на корточках, я зацепил какую-то железяку, которая загремела оглушительно громко. Пришлось наплевать на конспирацию и, встав на ноги, бежать бегом. Дорога была открыта только по лестнице на второй этаж.

Но я слышал их голоса:

— Кто там?

— Не знаю, сопляк какой-то худосочный, нужен он нам?

— Стойте тут, пойду развлекусь.

Тяжёлые ботинки протопали по асфальту. Как он собирался развлечься, я не знал, и знать не хотел. Справиться с ними нереально. Даже с одним. Шаги приближались, сейчас я буду драться. Драться до последнего, но проиграю. Мне ничего не светит, этот мужик тяжелее килограмм на сорок и умеет драться. Более того, он готов убивать и калечить. В отличие от меня. Я умом понимаю, что сейчас не нужно никого жалеть, а вот моё гуманистическое подсознание умышленно задержит удар. Хотя, может и не задержит.

Бежать было некуда, отсюда, со второго этажа начинался коридор, который был до потолка завален разным хламом, либо разбирать, на что уйдёт дня три, либо прыгать в окно, к подельникам того, что приближается.

Я стоял спиной к нему, не видя пути к бегству, и дрожал. Правая рука сжатая до боли, прижимала к груди клюв. Шаги всё ближе.

— Ну, — раздался позади хриплый голос, — чего ты, моя хорошая, дрожишь? Иди сюда, дядя с тобой поиграет.

Я медленно начал оборачиваться.