Нет, проконтролировать обстановку в той стороне, конечно, не помешает, но у одноглазых не настолько хороший обзор, чтобы им размениваться. Все внимание приходится уделять важнейшим задачам, а второстепенные пускай подождут.

Если, вообще, дождутся.

Должно быть, господин Грэй сейчас удивляется, не понимая, почему Трэш продолжает бежать как ни в чем не бывало. Ну да, пушка выпустила еще одну очередь – веселье продолжается, хотя пикапу и его экипажу сейчас точно не до радости. Но вечно эта сказка тянуться не может: или до стрелка дойдет, что дело нечисто, или кто-то более компетентный возьмет управление оружейным модулем на себя.

И тогда даже без черной коробочки Трэшу не поздоровится.

Но у него был план. Хороший план. И он продолжал ему следовать.

Абсолютно все собравшиеся в карьере люди готовились к тому, что измученное чудовище помчится прочь, подстегиваемое огнем, и дальше его красиво успокоят. Страхуя господина Грэя, в нужную сторону уставились стволы пулеметов и раструбы огнеметов, пара гранатометчиков, забравшихся на крышу огромного экскаватора, уставились туда же, держа трубы наготове.

Все внимание приковано к финишной прямой для чудовища.

Вот только Трэш не побежал прочь, он, проигнорировав огнеметный выстрел непострадавшего пикапа, направился прямиком на толпу. Помчался на все эти машины, на людей, собиравшихся его убить, даже не пытаясь сбить с себя пламя, урча от боли и страха, подстегнутый выбросом адреналина или того, что его заменяет. Ему нужно успеть преодолеть около семидесяти метров до того момента, когда мучители подкорректируют свои планы.

Откровенно говоря, Трэш не очень-то верил в успех задуманного. Люди не выглядят заторможенными, они быстро поймут, что к чему, и начнут действовать. Но даже если его предсмертный порыв всего на миг их напугает – это уже неплохо.

Ну а если господин Грэй успеет натворить дел с пушкой – вообще замечательно.

Нет, Трэш на всякий случай запланировал действия на случай того, если успеет добраться до машин, вот только детализация этих планов хромала. Увы, но не было времени на обдумывание каждой мелочи, да и тяжело всерьез размышлять над тем, во что почти не веришь.

Поэтому, все же добравшись до ближайшей бронемашины и не словив при этом ни одной пули, Трэш сильно изумился. Однако это не помешало ему сменить безоглядный бег на деструктивную деятельность.

И да, бег ничего так получился. Он не ожидал от себя такой прыти. Это просто полет стрелы, это гимн реактивной авиации, это почти фантастика. Никто, включая гранатометчиков, не успел развернуться, осознать происходящее, лишь некоторые, даже не пытаясь стрелять из своего слабого оружия, врассыпную помчались прочь, причем очень медленно.

На порядок медленнее Трэша.

Подпрыгнув, он здоровой, правой, рукой ухватился за ствол орудия, сгибая его силой мышц и тяжестью массивного тела, одновременно вдавливая в недра модуля. На миг даже пожалел, что приходится калечить пушку, ведь она до сих пор куда-то постреливает, причем явно не в Трэша. Но нельзя оставлять такую штуку позади, если не планируешь обзавестись коллекцией пробоин в спине.

А в планах Трэша места им не нашлось.

Модуль на второй бронемашине резво развернулся, готовясь встретить цель ливнем тяжелых пуль, но хваленые внешником сервоприводы оказались не настолько резвыми – сравняться с чудовищем не смогли.

Мимоходом свернув пулемету ствол, Трэш, не колеблясь, изменил направление движения, рванув к экскаватору. Как ни жаль, но грузовик и последний бронетранспортер придется пощадить, фора иссякает, люди приходят в себя, вот-вот и начнется та еще пальба. Увы, но он не успевает вывести из строя все самое опасное оружие.

Ну и ладно, то, что Трэш сейчас успел сделать, уже выходит за рамки самых дерзких его планов.

Далеко выходит.

Экскаватор был огромным. Грубая коробка без намека на колеса, под днищем располагается что-то, похожее на лыжи, но сомнительно, что это именно они.