На улице похолодало – видимо, где-то недалеко загрузился «холодный» кластер. Он зябко поежился, сунул руки в карманы и пошел по улице, стараясь не вступать в грязь вычищенными ботинками.

У разливайки его окликнул тот самый крепыш, виденный из окна. Видимо, с оппонентом они помирились и сейчас на пару уже допивали «мировую».

– Эй, земляк! Одолжи пару споранов, живца замутить. Ломает – не могу.

– На бухло нашел, а на живца – нет? – хмыкнул охотник.

– Ну, как видишь. Приходится пустое бухло пить.

– А во фляге на поясе у тебя что?

– Э, брат, это на черный день!

– Угу. Он у тебя, по ходу, уже настал.

Охотник развернулся и пошел дальше. Крепыш что-то злобно прошипел ему в спину. Айвэн стиснул зубы и, положив руку на пистолет, обернулся:

– Мне показалось или ты что-то вякнул?

Крепыш злобно сверкнул глазами, но связываться не стал.

– Показалось, земляк.

– Это хорошо. Для тебя. Только имей в виду: еще раз мне что-то покажется – и я в тебе дырок наделаю.

Развернувшись, он снова двинулся своей дорогой.

Совсем ни к черту нервы стали. Чуть пальбу посреди стаба не устроил. Хотя, учитывая происходящее, плюс недосып, плюс отвратительную погоду, – ничего удивительного. Но все же нужно держать себя в руках. За использование огнестрела внутри периметра и так по голове не гладят, а уж если ты еще и первый начал… Не-не, он пока не намерен покидать Мирный.

* * *

Лысый открыл дверь сразу же, будто ждал. Впрочем, почему «будто», если Айвэн скинул ему сообщение перед выходом из дома? Так что странным было только то, что знахарь в буквальном смысле ждал охотника под дверью.

– Ты в курсе, что тебя искали? – поинтересовался знахарь, когда они прошли в комнату. Сердце Айвэна пропустило удар. Однако через секунду он вспомнил о записке и сообщении с приглашением и успокоился.

– В целом – в курсе. Узнать бы ещё кто.

Лысый хмыкнул:

– Люди из Института.

Охотник присвистнул.

– Откуда они здесь и что от меня могло им понадобиться?

Знахарь лишь пожал плечами.

Институт. Пожалуй, единственная в Улье организация, пытающаяся системно изучать этот странный мир. Институт стоял особняком, не принадлежал политически и географически ни одному стабу или союзу стабов и в целом был вещью в себе. Какими-то из полученных знаний институтские, видимо, делились – иначе почему в каждом из стабов они желанные гости? Да и технологии какие-то наверняка просачивались – вспомнить хотя бы тот же прибор для определения иммунитета у «свежаков». Но в целом никто ничего про Институт не знал. Все, что про них известно, – сеть филиалов, раскиданная по всему человеческому ареалу обитания Улья, в которых никто никогда не был, а если был – то помалкивает. Чем там занимались неразговорчивые, тихие люди, больше всего походившие на сотрудников какого-нибудь режимного объекта, тоже тайна, покрытая мраком. Даже непонятно, какие эмоции испытывать от того, что они заинтересовались скромной персоной Айвэна. Но то, что это как минимум интересно, – факт.

– Приехали сразу после того, как вы свалили из стаба, на двух серьёзных тачках, я таких и не видел никогда. Странные ребята. Выглядят так, будто не хотят рисоваться, и в то же время собирают толпы зевак одним видом своих луноходов.