Которой здесь вообще быть не должно.

По карте было ясно видно – едешь триста метров прямо, потом выезжаешь на трассу. Потом разворачиваешься и едешь еще пять километров до города.

Только вместо этого мы оказались посреди какого-то садового сообщества, на длинной улице, по сторонам которой находились небольшие дома. Их на карте тоже не было.

Я даже потер лицо рукой в надежде, что от этого галлюцинации рассеются, мы сможем выехать на трассу и отправиться назад, в город. Но этого не произошло. Дома, сады и асфальтовая дорога исчезать никак не желали, более того, здешние жители тоже оказались из агрессивных психов, правда, их на улице было не так уж много, я заметил едва ли больше пяти человек.

Или лучше говорить «особей»?

Оставалось только ехать дальше, надеясь, что дорога выведет нас куда-нибудь в безопасное место. Правда, через полкилометра через сады-огороды мы оказались на еще более разбитой грунтовке, которая в придачу успела зарасти травой. Здесь не было ничего – только увитая плющом трансформаторная будка да какой-то сарайчик с провалившейся крышей.

Чушь долбаная. Не было здесь этого ничего, не мог я так заблудиться!

Через какое-то время дорожное покрытие стало вполне приличным, и мы оказались в явно престижном поселке. Здесь были высокие заборы с металлическими воротами, почти все дома имели больше одного этажа, а вдалеке дорогу преграждал шлагбаум из металлической полосы.

В моей голове уже успела оформиться мысль, что калейдоскоп из разных участков местности и свихнувшиеся люди – одного поля ягоды. Только вот объяснения всему этому я найти не мог.

Похоже, придется останавливать машину и покидать уютный салон, чтобы открывать шлагбаум. А если там замок?

От этих мыслей меня отвлекла очнувшаяся продавщица.

– Кто ты? – спросила она. – Куда ты меня везешь?

– Все нормально, – ответил я, понимая, что сложившая ситуация, как никогда, далека от нормы. – Я старший оперуполномоченный Суражского РУВД, капитан милиции Оганезов. Можешь звать просто Стасом. Тебя как зовут?

– Людмила, – ответила девчонка и тут же спросила. – А почему я тут?

– Потому что я подобрал тебя на дороге. Как себя чувствуешь, Мила?

– Болит все. – В голосе послышалось страдание. Еще бы, у нее действительно должно болеть все тело. – Ничего не помню, – пробормотала она. – Я вроде была в магазине, где работаю. И потом…

– Я не знаю, – ответил я. – Когда нашел тебя, ты была без сознания. Решил отвезти в ЦРБ.

Я плел эту ерунду, а сам прикидывал, как половчее провести операцию с открытием шлагбаума. Главной проблемой в этой затее был псих в ватнике, который стоял с противоположной стороны и тупо смотрел в нашу сторону. Может быть, его ослепили фары дальнего света?

– А что это у тебя тут? – спросила девушка.

– Не открывай! – крикнул я, но не успел.

Увидев труп сержанта с дыркой в башке, девчонка истошно заверещала. Я поморщился, для полного счастья мне не хватало только орущей, как сирена гражданской обороны, бабы. К тому же, если психи наводились на выстрелы, почему бы им не пойти и на крик?

Но секунду спустя мне стало не до этого.

Слетевшие с катушек аборигены пугали, но, несомненно, были людьми. А вот перемахнувший через кирпичный забор монстр явно к таким не относился. В глаза бросились огромный рост и гипертрофированная мускулатура. На теле твари не было ни единого клочка одежды.

Тварь бросилась вперед и без труда догнала «УАЗ», прыгнула, уцепившись за крышу, рванула дверь и, к моему удивлению, оторвала ее к чертям собачьим, вскрыв «стакан», будто консервную банку.