– Алек… – прошептала она, гладя его плечи и чувствуя непроизвольное напряжение его мускулов.

– Боже, что я делаю? – пробормотал он, резко оторвал губы от слабо пульсирующей жилки у нее на шее, сделал глубокий вдох и потряс головой, как бы стремясь опомниться. – Не теперь, – с трудом проговорил он. – Сейчас нет времени… Черт возьми, я не хочу спешить в первый раз.

Удивленно моргая, Мира разжала руки, обнимавшие его шею, дрожа от разочарования, которого она прежде не испытывала. Какой опасной магией он владел?

– Не сейчас, – повторила она дрожащим голосом. – О Боже! Как я могла… Ах, пустите меня!

Она вырвалась и спрыгнула с постели, прижимая руки к груди, чтобы справиться с внезапно охватившим ее удушьем.

– Ты выглядишь напуганной, – спокойно заметил лорд Фолкнер. Хотя на его губах блуждала довольная улыбка, глаза все еще были согреты блеском страсти. – У вас с Саквилем когда-нибудь бывало так?

– Я не напугана, – произнесла Мира с очень сильным французским акцентом, вызвав этим усмешку Алека. – Я. – , я испытываю к вам отвращение, – продолжала она неистово. – И я желаю только одного – никогда больше не видеть вас!

Она направилась к двери, но его голос остановил ее в тот момент, когда она взялась за ручку двери.

– Мира!

– Что? – напряженно спросила она.

– Благодарю за любезное внимание ко мне в минуту невзгоды. Сейчас мне намного лучше.

Бросив на него яростный взгляд, она молча вышла из комнаты, удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью, потому что не хотела привлекать внимание посторонних.

* * *

Утреннее солнце отчаянно старалось прогреть воздух и землю, но все же ощутимый холод заставил Миру запахнуть поплотнее полы ее жакета. Стоял ясный и холодный день: порывы ветра поднимали от земли тонкие облачка ныли.

Направляясь в деревню, Мира, желая не привлекать внимания, выбрала одежду приглушенных тонов, на которой к тому же незаметны грязь и пыль: платье бледно-голубого цвета, окаймленное лентой, веселенький шарфик, короткие сапожки из плотной кожи. Поскольку утро было необыкновенно тихим и мало кто мог ее увидеть, Мира сняла ненавистную ей шляпку и положила в сумку, которую несла с собой.

Дорога была хорошей и ровной: колеи выложены досками, ямы засыпаны камнями. Тихонько напевая. Мира была погружена в свои мысли, пока не обратила внимание на приближающийся сзади стук копыт. Обернувшись, чтобы посмотреть на всадника, она подняла руку к глазам, загораживаясь от солнца.

Когда всадник на прекрасном белом коне приблизился, Мира чуть было не споткнулась, открыв от удивления рот.

Алек замедлил аллюр своего белого жеребца, гарцуя; его угольно-черные волосы красиво развевались на ветру, когда он меланхолично улыбнулся Мире.

– Не могу поверить, что вы… Что вы делаете здесь? – спросила Мира, продолжая идти, с удивлением глядя на него.

Одетый в серые панталоны, темно-синий сюртук, рубаху из мягкой ткани и парчовый жилет с низким вырезом, он выглядел достаточно эффектно, чтобы вызвать обморок даже у самой стойкой женщины. Девушка отвела взгляд и ускорила шаг, стараясь оставаться безразличной к нему.

– В Саквиль-Мэноре затеян настоящий заговор, – сказал Алек, глядя на нее.

– Неужели? – холодно поинтересовалась она.

– С целью держать меня в курсе ваших планов и местонахождения. Утром две служанки, стоя у моей двери, чуть громче обычного разговаривали о распорядке вашего дня на сегодня! Совершенно очевидно, что они…

– О! Это преступление! – воскликнула она, охваченная раздражением.