Вечером обезьяны идут спать. Впереди, конечно, самцы-вожаки, с ними самки высшего разряда с детенышами. Как только покинут они свою центральную резиденцию на холме, туда уже без страха приходят подчиненные им самцы и уводят самок чином пониже. Процессию замыкает молодежь, которая обычно задерживается, чтобы порезвиться у «трона» вождей.

Когда все обезьяны уйдут, откуда-то появляются самцы-отшельники, которые весь день созерцали мир в одиночестве, вдали от стада, и подбирают оставленные на горе объедки.

Утром обезьяний караван возвращается на гору и располагается, так сказать, концентрически, распределяя места строго по сферам влияния.

В этой обезьяньей иерархии интересно не то, что есть вожаки и им подчиненные, а то, что подчинение соблюдено последовательно и без исключения сверху донизу. Буквально каждому животному точно определено его место в стае, которое, если внимательно к нему присмотреться, можно обозначить порядковым номером или буквами алфавита от первой до последней, что часто и делают наблюдатели. Открытие это, которое вначале многие оспаривали, сделано было недавно. И когда попытались исследовать его детальнее, неожиданно выяснилось, что иерархия и ранги, иначе и назвать нельзя, существуют почти у всех животных, каких брали под наблюдение (довольно беспорядочно, переходя от обезьян к курам, от кур к волкам, от волков к сверчкам, от сверчков к оленям, от оленей к мышам, от мышей к коровам и шмелям, а от тех к треске и дальше в этом роде). В каждой стае, и не только в стае, есть животное № 1, № 2, № 3 и так дальше. Причем соподчинение устанавливают между собой и самцы и самки. А иногда даже и детеныши (например, у кур).

Среди цыплят есть свой цыпленок-«генерал», который всех клюет, а его никто. (Это установили, точно подсчитав все раздаваемые направо и налево удары клювом на птичьем дворе.)

Есть и «полковник», и «подполковник» и так дальше, до рядового, которому живется хуже всех, так как все отовсюду его гонят и клюют, а он все терпит, как стоик, у которого, кроме сомнительной философии, ничего нет. Молодые петушки выясняют свои отношения — кто кого главнее — примерно к седьмой неделе после появления на свет из яйца, а курочки чуть позже — к девятой.

Когда цыплята подрастут, рангами могут поменяться: ведь силы и опыт набирают они неравномерно: кто больше, а кто меньше. Но ранги у них остаются.

Курица № 1 ходит по двору как царица. Голову держит высоко. Ноги ставит прямо, с достоинством. А другие куры изъявляют ей свою покорность. Когда она пожелает их клюнуть, без сопротивления приседают, крылья опускают. Сразу видно: подчиняются. А переведите курицу № 1 в другой двор, она там может оказаться и номером два, и номером пять, и еще похуже. И сразу ее гордая осанка обратится в подобострастную.

Одна курица, побывав в пяти разных куриных компаниях, занимала там такие места: 1, 5, 1, 5 и 6. А другая, которая у себя на дворе была № 2, на других четырех дворах, куда ее переводили, стала № 6, опять № 2, потом № 4 и № 7.

Достаточно курице в каждой группе бывать ежедневно по часу, и ее тут не забудут и без ссор и драк сохранят за ней то место, которое у нее было вначале (в каждой группе свое!) «Как объяснить все это?» — спрашивает Реми Шовэн, который лучше многих других изучил иерархию у животных. И говорит: «На этот вопрос пока нет ответа».

Когда по разным дырам и щелям под полом бежит самая главная мышь, все другие мыши ей уступают дорогу.

Крупу и всякую провизию, до которой мыши доберутся, она первая хватает. Всех мышей кусает направо и налево, и те терпят. Даже встают на задние лапки и покорно ей живот подставляют — самое больное место.

А стоит главной мыши кому-нибудь хоть раз уступить, сейчас же «генералом» будет другая, самая сильная мышь.