Солдат разглядывал документ внимательно, но без особого интереса. Он, несомненно, никогда не видел ничего подобного. Шутя, Сабриэль начала изображать знаки Хартии, чтобы выхватить документ из его рук и положить к себе в карман прежде, чем поросячьи глазки увидят, что происходит.

Но в первую же секунду, при первом же движении, Сабриэль почувствовала вокруг себя присутствие другого источника магии Хартии и при этом услышала стук каблуков по асфальту. Из укрытий выбегали солдаты с мечами в руках и автоматами за плечами. На некоторых Сабриэль увидела нашивки, обозначающие магов Хартии. Их пальцы взвились в предохраняющих жестах и создали барьеры, которые не давали Сабриэль двигаться, связали ее с ее тенью. Это была грубая, но сильная магия.

Инстинктивно в сознании Сабриэль вспыхнули знаки, которые должны были разорвать эту скованность, но ее лыжи закачались на плече, и она пошатнулась от этого движения.

Один солдат, опередивший остальных, быстро бежал по направлению к Сабриэль, на его шлеме вспыхивали солнечные блики.

— Стой! — закричал он. — Капрал, отойди от нее!

Капрал, не восприимчивый к звукам магии, еще раз посмотрел на паспорт, вытаращил изумленные глаза, и страх исказил его лицо. Он выронил паспорт и, спотыкаясь, отступил назад.

По его лицу Сабриэль поняла, что означает использование магии у Периметра, и замерла, убирая знаки магии из своего сознания. Лыжи совсем съехали с ее плеч и упали на землю. Подбежавшие солдаты образовали вокруг нее кольцо и приставили к ее горлу обнаженные мечи. Она увидела на их лезвиях грубо начертанные знаки Хартии и все поняла. Это было оружие для убийства тех, кто уже был мертв, — грубое подражание тому мечу, который висел у нее на боку.

Человек, который кричал, как поняла Сабриэль, был офицером, он наклонился и поднял паспорт. Он осмотрел его и затем глянул на Сабриэль. У него были бледно-голубые глаза, одновременно жестокие и сочувствующие. Что-то в них показалось знакомым, но Сабриэль не могла сразу определить, что это. Она вспомнила глаза отца. Глаза Аборсена были такими темно-карими, что временами казались черными, но в них было то же выражение.

Офицер закрыл паспорт, засунул его к себе за пояс и чуть сдвинул назад шлем, обнаружив тихо поблескивающий знак Хартии, который, казалось, делал мягкое предупреждение. Сабриэль осторожно подняла руку, не встречая сопротивления со стороны офицера, и дотронулась двумя пальцами до своего знака на лбу. В ответ на это офицер тоже коснулся своего знака, и Сабриэль почувствовала знакомый сгусток энергии и ощущение падения в какую-то бесконечную галактику с россыпью звезд. Но эти звезды были знаками Хартии, они объединились в танце, в котором не было ни конца, ни начала, в них был весь мир. Сабриэль знала лишь небольшую часть знаков, но она понимала смысл этого танца и чувствовала, что Хартия оберегает ее.

— Судя по знаку Хартии, — громко сказал офицер, — она не опасна.

Солдаты отступили, пряча оружие. Только краснолицый капрал не двинулся, он все еще смотрел на Сабриэль, как будто не понимая, что он видит перед собой.

— Капрал, представление окончено, — резко сказал офицер. — Отправляйтесь в офис. Вы здесь увидите еще более странные вещи, — держитесь от них подальше, тогда останетесь в живых!

Достав из-за пояса паспорт и протягивая его Сабриэль, офицер сказал:

— Вы дочь Аборсена.