Бо Гэрретт не шевельнулся и руки не подал. Вместо этого он нарочито медленно осмотрел ее с головы до ног. Его взгляд задержался на заляпанных грязью сапогах, потрепанных джинсах, слишком свободном голубом джемпере с протертыми до дыр рукавами. Серые глаза со стальным оттенком критически рассматривали ее лицо и длинные, черные как вороново крыло волосы, взлохмаченные сильным ветром.

Несмотря на то, что Джез приходилось в любую погоду работать на открытом воздухе, свежестью и белизной ее кожа напоминала лепесток магнолии. У нее были решительный вздернутый подбородок, большой улыбчивый рот, маленький курносый нос. Темно-синие глаза были опушены густыми ресницами – такими же черными, как длинные непослушные волосы, которым она, устав от бесполезной борьбы, предоставила полную свободу.

– Не традиционная, но великолепная, – насмешливо пробормотал Бо Гэрретт, вспоминая одну из характеристик Джез.

Та улыбнулась.

– Майор немного старомоден, – пояснила она, ничуть не обидевшись.

– Способна упорядочить первобытный хаос, – сухо продолжил Бо Гэрретт.

Она пожала плечами.

– Если вам придется посетить деревенский магазин – кстати, он битком набит товарами, – вы увидите, что Барбара одержима порядком. – Даже банки с супом обязательно должны выстраиваться в прямую линию.

– Настоящее сокровище, – язвительно проронил он.

Джез кивнула.

– Бетти никогда ни о ком не скажет плохого слова. Но не забудьте, что есть еще и «прелесть», – весело напомнила она.

На него явно не произвело впечатления то, что она помнит их разговор. Напротив – его завораживающе красивое лицо помрачнело.

Возможно, следовало представиться ему тогда, но ей было интересно выяснить мнение людей без предвзятости, которая могла появиться у Бо Гэрретта, знай он, кого обсуждает. Хотя не похоже, что он потрясен.

Днем шрам был намного заметнее, однако не лишал его привлекательности, а придавал сходство с пиратом.

Если бы не шрам, его можно считать одним из самых красивых мужчин, которые когда-либо появлялись на телеэкране. Высокий, мускулистый, подтянутый. Темные, чересчур длинные волосы на висках запорошила седина.

Разве удивительно, что Мэдлин, вдова с восьмилетним стажем, которой всего сорок пять лет, жаждала заполучить его на вечеринку? Она не только гордилась тем, что оказалась первой женщиной в деревне, принявшей в своем доме знаменитость. Бо Гэрретт – самый подходящий претендент на роль мужа, который когда-либо появлялся или появится в этом захолустье.

Не питая страсти к телевидению и популярным журналам, публикующим великосветские сплетни, Джез не знала, женат ли он. Но глядя на него, она ясно поняла, что горькие морщинки вокруг глаз и рта не сулят ничего хорошего любой женщине, которая проявит к нему матримониальный интерес.

Слава богу, она не входит в число этих женщин. Содержание садового центра и занятия ландшафтным дизайном не оставляли ей времени для любви, не говоря уже о муже и детях.

– Джез… – Сухое обращение Гэрретта вернуло ее к действительности.

Она поджала губы и слегка покраснела.

– Уменьшительное имя от Джезмин, – с отвращением пояснила она. – Не советую называть меня так. Последний человек, который назвал меня Джезмин, до сих пор ходит с синяками.

Легкая улыбка смягчила резкие черты его лица.

– У меня такое же отношение к имени Богард, – поморщившись, заметил он. – Родители должны нести ответственность за имена, которые дают своим бедным, ничего не подозревающим детям, не так ли?

Она согласно кивнула.