- Надеюсь, мы ещё встретимся? - кокетливо прищурилась та.

- Буду считать часы до новой встречи!

Майкл знал, что столь поспешное бегство не красит его, и может привести к серьезному разговору с отцом, но у него больше не было сил.

- Передайте мистеру Фрейзеру,- попросил он лакея,- что я плохо себя почувствовал, и, выпив лекарство, укладываюсь спать!

Майкл свалился в постель, едва переступив порог комнаты, и сразу же провалился в глубокий, но отнюдь не самый спокойный сон. Снилось ему что-то тревожное, тяжелое, и он внезапно проснулся глубокой ночью с пересохшим ртом и гулко бьющимся сердцем.

Заснуть больше не удалось, не смотря на все усилия.

И вот небритый, с раскалывающейся головой и серым от недосыпания лицом Майкл стоит у окна в опустевшей гостиной на втором этаже и, нервно куря сигарету за сигаретой, напряженно наблюдает за покидающими особняк гостями.

Подъезжали одна за другой машины, суетились лакеи, загружая чемоданы, то и дело выходили гости, обмениваясь прощальными приветствиями со стоящими на террасе отцом, мачехой, Фредом и тетками. Все как всегда, кроме того, что там внизу нет его - 'душки Майкла'. И что самое странное - никто даже и не думает разыскивать и призывать к порядку отбившуюся от стада овцу. Похоже, все семейство твердо уверилось, что он действительно болен. А может, так оно и было?

- Ты похож на воробья, которого сильно потрепала кошка! Настоящий чикагский забулдыга!

Майкл вздрогнул при звуках надтреснутого хриплого голоса, и только недоуменно обернувшись, увидел, что принадлежит он его матери. Марджори выглядела не лучшим образом - с размазанным гримом на лице, серыми мешками под глазами и стойким запахом перегара, подавляющим даже удушающие, крепкие ароматы 'Шанель'.

- Мама?

- В твоем возрасте уже смешно изображать скаута, подглядывающего в замочную скважину за женской раздевалкой! Не лучше ли привести себя в порядок и попрощаться с девушкой в человеческом обличье? - жадно потянулась за сигаретой экс-миссис Фрейзер.

- Извините, мадам, но вам, очевидно, тоже нездоровится! - вяло огрызнулся Майкл, машинально щелкнув перед её носом зажигалкой.

Только сейчас он заметил её изрядно помятое вечернее платье с оголенной почти до ягодиц спиной и пришел к выводу, что мать где-то скиталась всю ночь, и даже с утра ещё не побывала в своей комнате. И сейчас, судя по заметно дрожащей руке с длинным мундштуком слоновой кости, она с трудом боролась с похмельем.

- Не надо хамить, малыш! - невозмутимо фыркнула Марджори. - Когда тебе пятьдесят, ты после загула не можешь выглядеть хорошо. Но так опуститься молодому мужчине? Небритый, потрепанный, с глазами как у кролика... Влюбленные джентльмены обычно наоборот, пушат хвост как павлины и пытаются сразить объект страсти безупречными сорочками и идеально отглаженными брюками!

Ну вот, ещё и мать присоединилась к травле. Ладно, но лучшая защита - это нападение!

- С чего ты взяла, что я влюбился? И, если на то пошло, сама-то где была всю ночь?

Марджори кинула на него небрежный взгляд.

- А разве старые сороки тебе ещё не поведали?

Майкл на минуту забыл собственные неприятности. В памяти промелькнул образ крадущейся в кустах тети Мейбл. Так вот за кем она охотилась!

- Что мне не сообщили тетки? - настороженно спросил он.

Мать криво усмехнулась, и Майкл обреченно осознал, что неприятностей не избежать.

- Я нашла себе друга,- вызывающе вскинула она голову,- и возможно, в совет директоров скоро будет введен мой новый муж!

- Мама!

Очевидно, в его глазах мелькнул такой ужас, что родительница презрительно рассмеялась, ткнув мундштуком в окно.

- Ты истинный Фрейзер, малыш! Стоило только заговорить про деньги, как ты забыл о любимой девушке. А между тем она уезжает, и возможно навсегда, и отнюдь не с тобой!

Майкл быстро выглянул в окно.