Прозрачный клинок пробил Смерть насквозь, выйдя из груди. Владычица Садов была удивлена такому исходу, а вот торжествующая ухмылка ученика лишь наполнилась злорадством, исказив при этом его лицо. Я же попросту не успел что-либо сделать.

— Этому клинку неважно, насколько ты сильна. Он заберёт твои силы без остатка, — сказал он и получил мощнейший удар, отбросивший его в сторону. Вот только этот удар был не от меня.

— Как ты только посмел ей навредить? — лешего окутала темная дымка, схожая с аурой Мрака Элл Нора. Его взгляд был пропитан ненавистью и презрением. — Сама Смерть искала душу моей любимой в Междумирье, и после этого ты думаешь, что так просто можешь причинить ей вред?

— А разве кто-то может мне помешать? — спросил Элл Нор, слегка наклонив голову. Всё бы ничего, но гадкая ухмылка исчезла с его лица, которое теперь стало похоже на маску, пропитанную злобой. — Жалкое ничтожество посмело коснуться моего лица. Так что пора разорвать твою душу и развеять по Междумирью. Может, даже любимую найдёшь, — злоба дала слабину, обнажив издевку и черный смех.

Навершие посоха встретилось с предплечьем мага, который прикрыл голову. Мощная ударная волна эхом отразилась по залу, заставив меня вздрогнуть. Арднор решил использовать всю свою мощь, чтобы разорвать душу проклятого чародея.

Лианы почернели и обзавелись россыпью острейших шипов, пытаясь разрезать своего врага. Эльк-сохра поддерживали своего друга, осыпая противника заклинаниями смерти. Элл Нор прикрылся треугольным щитом, сотканным из Мрака, чтобы в следующий момент откинуть расколовшуюся из-за деревянных копий защиту, после чего отбил древесный… куб? Я ещё не видел таких снарядов. Интересно, почему именно куб? Впрочем, сейчас это было не так важно, но удивление чародея не скрылось и от меня. Он с легкостью отбил его, как и последующие, разбросав их по всему залу. А затем атаковал в ответ.

Шипы Мрака, похоже, были излюбленным заклинанием ученика, так что он всячески использовал их, пытаясь убить Арднора, которого не могла спасти древесная защита, однако посох упорно не поддавался Мраку, отражая любые заклинания в разные стороны. Одно из них чуть не попало в меня, а второе развеяла Жизнь. Совесть и Логика отошли чуть дальше, забрав с собой так и не пришедшую в себя Одру.

Я же тем временем вытащил прозрачный клинок и сразу же попытался исцелить рану Смерти, но сделал только хуже. Проклятье. Мне нужно сделать иначе. Раз жизнь не может помочь ей, то надо использовать смерть. Я активировал Череп Смерти, и пропустил через это необычное заклинание свою силу, что подействовало намного лучше, но всё же исцеление шло слишком медленно. Впрочем, без разницы, главное, что у меня хоть что-то получалось.

Держа Смерть на руках, я ощутил, что она очень легкая, хотя думал немного иначе, учитывая такие выдающиеся достоинства этой необычной девушки. Такие мысли даже заставили меня улыбнуться, что хоть немного позволило мне собраться.

— Никогда раньше не думала, что сама могу умереть, — тихо говорила она. — Этот клинок, — прикоснулась она к оружию чародея, — разрывает душу. Очень опасное оружие. Но знаешь, за многие миллионы лет я… устала. Меня ненавидели, проклинали, из-за меня проливали слёзы и даже… сами отправлялись вслед за теми, кого потеряли. Это самое тяжелое, ведь у многих разумных ещё не пришло время отправляться в мои Сады, а они так просто его выбрасывают, словно оно ничего не стоит. Эти души не понимают, что ранят тех, кто дорожил ими, а даже если и понимают, то отбрасывают эти мысли в сторону. Это больно, — она прикоснулась к затягивающейся ране. — Гораздо больнее, чем рана, оставленная этим красивым клинком, — после этих слов Смерть попросту перестала на что-либо реагировать, смотря куда-то ввысь своими прекрасными фиолетовыми глазами.