– Аля и Толик наняли меня еще в Найроби, им кто-то посоветовал. Сам я живу в пригороде, у меня там есть небольшая сувенирная лавка, за ней сейчас приглядывает сын. Когда они меня попросили их сопровождать, я сразу согласился, так как в саванне мне по-настоящему хорошо, да и цену они давали неплохую. В общем, они, я и моя жена, которая должна была присматривать за лагерем, отправились сюда на джипе, который они взяли напрокат. Ребята хотели найти некоторые растения, я им тоже помогал, я старый охотник. – Нуем улыбнулся. – Все было хорошо, нас никто не беспокоил. Несколько раз ходили в деревню за мясом и сыром. А однажды их пригласили на праздник, который должен был длиться целые сутки.

Затем Нуем замолчал и о чем-то задумался. Его никто не перебивал, и все терпеливо ждали продолжения рассказа. Нуем достал горящую палку из костра, потушил ее о землю, а потом снова отправил в пламя, при этом было хорошо слышно, как он вздохнул. Сумерки плавно захватывали власть. Где-то далеко затявкала гиена. Из саванны временами раздавались и иные неведомые Стасу и Олегу звуки.

Савичев решил помочь охотнику и заодно придать разговору динамизм. Ловким движением он залез в свой рюкзак, достал оттуда литровую бутылку «Столичной» и загадочно подмигнул окружающим. Затем он извлек несколько пластиковых стаканов и начал их вручать всем присутствующим. Возражающих в компании не нашлось, и стаканы были быстро наполнены. Савичев произнес краткий тост за дружбу народов и отправил содержимое своего стакана в нутро. Стас от него не отставал, но местные к таким оборотам были, похоже, не приучены и пили русскую экзотику небольшими порциями с перерывами, чем вызвали небольшое нарекание со стороны Олега. Вскоре был завершен второй раунд, при котором кенийцы попытались исправиться, однако при последних глотках как по команде поперхнулись и долго откашливались, чем вызвали улыбку даже у Стаса.

– Чему тебя только учили в школе? – обратился Савичев к Саше. – Как можно подавиться этим благородным напитком. Нет, Санек, я точно возьмусь за твое воспитание, иначе ты дойдешь до ручки. При таких манерах с тобой в приличном обществе появляться ну никак нельзя, облажаемся сразу. Ведь вроде в России человек жил, а элементарным вещам не научился.

– Я вообще-то не пью, только так, немного, – попытался оправдаться Саша, но чувствовалось, что речь его значительно изменилась и стала тягучей.

– Эй, землячок, ты смотри не выключи бортовое питание раньше времени, а то мы останемся без переводчика, – вполне серьезно укорил его Савичев.

Ему не терпелось услышать продолжение рассказа Нуема, и чтобы не слишком затягивать этот процесс, он сказал об этом Саше. Тот кивнул головой как бы в знак согласия, осоловелыми глазами взглянул на Савичева, потом на Стаса, и на этом его деятельность закончилась. Он медленно лег на землю и, подложив руку под голову, закрыл глаза.

– Да, как говорится, душевно посидели, или лучше сказать, даже не начинали, – пробурчал Олег, оценивая взглядом на три четверти наполненную бутылку.

Тут неожиданно Нуем начал говорить по-английски, временами делая паузы. Как настоящий охотник, он был наблюдателен и сразу отметил, что русские его хорошо понимают.

– Я им говорил, чтобы они возвращались со мной в лагерь, не мог же я оставить тут одну мою жену на ночь. А они сказали, что останутся на праздник и придут утром сами. Больше я их не видел. Утром я пришел в деревню, чтобы узнать, где ребята, но мне сказали, что они недавно ушли обратно в лагерь. Я сразу понял, что случилось что-то нехорошее.