– Может, рафинад?

– Пожалуйста.

– Тростниковый, коричневый?

– Хорошо.

– Или белый, очищенный!

– Мне все равно, – неожиданно рассвирепела Ира.

Квасову показалось, что девушка обиделась, и он удвоил старания.

– Лимончик порезать?

– Да.

– Или лайм?

– Можно и его.

– Предпочитаешь варенье? Есть вишневое.

– Отлично.

– …и персиковое.

– Однофигственно! – рявкнула Ирина.

Слегка удивленный непривычной в устах любимой лексикой, Игорь воскликнул:

– А вот тортик! Твой кусочек самый вкусный, я уже положил его на тарелку.

И тут Ирина неожиданно проявила строптивость.

– Не хочу.

– Съешь, душенька.

– Не желаю.

– Очень вкусно.

– Я не ем сладкое.

– Только попробуй!

– Нет!

– Ну хоть ковырни ложечкой.

– Не хочу!!!

– Вот эту кремовую розочку.

– Нет!!!

– Милая, отщипни крошечку, – стоял на своем Квасов, и тут случилось невероятное.

С воплем: «Как ты мне, идиот, надоел!» – Ирина резко отодвинула серебряную тарелку с куском бисквита:

– Ты зачем меня в гости звал?!

– Марки посмотреть, – сообщил Игорь.

На лице Иры появился хищный оскал, Квасов с изумлением наблюдал, как милая, интеллигентная, хорошо воспитанная женщина превращается в кошмар с острыми зубами. Но то, что случилось дальше, господину профессору не могло привидеться в самом дурном сне.

Ирина подлетела к подоконнику, схватила тонкую бамбуковую палку, которой обстоятельный, до зубовного скрежета аккуратный Квасов раздвигает занавески, и прошипела:

– Значит, сначала следовало на дурацкие марки поглядеть, а потом попить чаю с тортом?

– Да, – растерянно подтвердил хозяин, – скушай, душенька, попробуй вон тот кусок с красной розочкой!

– Не хо‑чу, – свирепо протянула Ира, – не хо‑чу! – И тут она с диким воплем набросилась на ученого.

Игорь не привык к рукоприкладству, он воспитан и вращается в таком кругу, где все конфликты решаются вербально, и никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах он не ударит даму. Поэтому, подвергшись нападению, Квасов закрыл голову руками и попытался бежать.

Не тут‑то было! Взбешенная фурия колошматила несчастного бамбуком по спине до тех пор, пока «дубинка» не развалилась на части. Лишенная «оружия» гарпия швырнула обломки на пол и, с чувством проорав: «Говорили же мне умные люди – не теряй зря времени с импотентом!» – унеслась прочь.

Игорь с огромным трудом пришел в себя, понял, что не способен провести остаток вечера в одиночестве, и схватился за телефон.

– Наверное, надо позвонить ей, – сказал он вдруг, натягивая рубашку.

– Зачем? – удивился я. – Забудь эту психопатку.

– Право, нехорошо вышло, – мучился угрызениями совести Квасов, – вдруг у Ирины временно помрачился рассудок, а я, вместо того чтобы проявить заботу о ней, дал больной спокойно уйти? Боже! Мне только сейчас в голову пришло…

– Что еще?

– А если она под машину попала?

– Думаю, в этом случае автомобиль развалился бы на части, – усмехнулся я, – похоже, твоя Ирина – железная леди в прямом и переносном смысле этого слова. Лучше скажи, зачем ты с маниакальным упорством запихивал в нее торт? Отчего не убрал сладкое, когда она категорично отказалась его есть?!

Игорь вздохнул:

– Сделай одолжение, поковыряй кусок ложкой.

– Я?

– Ты.