Видарссон старался грести наравне со всеми. Но что его единственная руна могла противопоставить нашим четырем? Так что с полудня он лежал на палубе, обессиленный, и слушал наши злоязычные шутки. И с каждым часом они все больше походили на проклятия.

— Мало отец драл его в детстве. Не научил язык придерживать.

— Альрик, а может, заклеивать рот новичкам? Хотя бы на год-другой. Пока думать не начнут.

— Нарл зря что ли парус из крыла Тоурга клепал? Потому и не прибил Хьйолкега.

— Ох, приберет он тебя в свою ватагу. Ему вечно гребцов не хватает.

— Есть и похуже участь, — заметил я. — Вернем Видарссона папаше, тогда и весло на нарловом корабле конунговым троном покажется.

— И то дело. А там не Видарссон по берегу бегает?

На пристани нас поджидал целый хирд воинов во главе с заплечным местного ярла. А за его спиной и впрямь виднелась могутная косматая фигура старшего из рода Видара.

К тому часу, когда мы причалили, Видарссон уже извел ярлова человека своими жалобами.

— Вон тот мелкий и приходил. Ножом тыкал, убить хотел. Говорит, тащи припасов на седьмицу. Ни телеги, ни сына! — бубнил папаша. Но не высовывался. Боялся.

— Альрик Беззащитный! Уважаемый Укси Видарссон обвиняет тебя в разбое и похищении телеги, лошади и сына Бьярки. Есть ли у тебя что ответить? — громогласно провопил какой-то щуплый мужичонка из-за спины заплечного. Его и увидеть-то было сложно.

Хёвдинг легко перескочил на причал, встряхнул белокурой копной, огладил волчий плащ.

— Ответить-то я отвечу. А вот как Видарссон заплатит мне за поклеп?

Голос Альрика мягко прокатился по всей пристани, и местный народец потихоньку начал стягиваться к нам. Всегда ж любопытно посмотреть на споры и драки. Особенно если для твоего носа никакой угрозы не предвидится!

— За поклеп с него ярл спросит. Ты за себя ответь!

— Братья Видарссоны наняли мой хирд убить тролля. Одного тролля. Цену мы сговорили по общему согласию. Верно ли я говорю?

Тощий обернулся к папаше, и тот нехотя кивнул, подтверждая слова Альрика.

— Тролля мы убили. Но там нашелся и второй тролль. Точнее, троллиха. Видарссоны заплатить за первого отказались, мол, надо всех убить. Поднять оплату тоже не захотели. Пожалел я убогих и назначил цену за второго — припасы да бочонок их лучшего пива.

Хирдманы ярла одобрительно загудели. Видать, знали на вкус видарссоново пиво.

— Убили мы и второго тролля. Взяли оговоренную цену. Да вот беда! Когда открыли бочонок, там не пиво было, а ослиная моча.

Я кишками почуял, как поменялся настрой людей. Вот только что толпа была против нас! И оп! — их злость перекинулась на жадных пивоваров.

— Потому по возвращении в этот славный город отправил я своего младшенького навестить Видарссонов. Пусть вернут нам обещанное. Да малую плату за обман. Разве ж это разбой?

Щуплый пошептался с Видарссоном и снова возопил:

— По пиву и припасам мы согласны. А что насчет лошади и сына?

— Малец захотел стать хирдманом. А я не стал отказывать. Он уже карл, человек свободный, и может сам решать, как жить. А телегу и лошадь он продал, чтоб оружие выкупить. Отец ему почему-то даже топорик не справил.

— Бьярки!

Я оглянулся на младшего из рода Видара. Тот сидел на палубе, вжавшись спиной в доски. Того и гляди, треснет борт Волчары под натиском перепуганного бойца. Надо же, как он отца привык бояться! Сам ростом и статью с быка, смахнулся наравне с трехрунным Ящерицей, полдня греб вместе с опытными хирдманами, а тут от одного папашиного голоса скукожился.