— Твой меч — в сумке у старца.

Хоукмун, поднимаясь и растирая онемевшие руки и ноги, облегченно вздохнул:

— Я думал, ты убежал обратно в горы.

Маленький человек начал было что-то говорить, но Хоукмун прервал его криком:

— Агоносвос!

Старец, зажимая рану рукой, приближался к карлику. Хоукмун, позабыв о боли, бросился к лошади колдуна. Ему пришлось перерыть почти весь багаж Агоносвоса, прежде чем он нашел меч. Ола-дан с колдуном уже боролись, катаясь в грязи.

Хоукмун подбежал к ним, но ударить мечом не рискнул, боясь задеть друга. Он наклонился и, вцепившись в плечо Агоносвоса, стал оттаскивать рассвирепевшего старца. Сначала он услышал рычание из-под шлема и лишь потом заметил меч в руке Агоносвоса. Меч со свистом рассек воздух. Хоукмун, едва держась на ногах, с трудом отразил удар. Колдун ударил еще раз.

Хоукмун встретил и эту атаку. В ответ он попытался попасть в голову Агоносвоса, но промахнулся и едва успел парировать новый выпад. Потом он увидел незащищенное место на теле противника и вонзил меч в живот колдуна. Агоносвос вскрикнул, попятился на негнущихся ногах и, схватившись руками за меч Хоукмуна, попытался выдернуть его из рук герцога. Затем он широко развел руки, начал что-то говорить и упал, распростершись, в мелкую лужу.

Тяжело дыша, Хоукмун прислонился к стволу дерева. Кровь начала приливать к онемевшим конечностям, и боль в них усилилась.

Оладан поднялся из грязи. Его трудно было узнать. Колчан валялся на земле, и карлик, подняв его, сейчас осматривал оперение стрел.

— Некоторые поломаны, но я заменю их, — сказал он.

— Откуда они у тебя?

— Ночью я решил побродить по лагерю Агоносвоса. В одном из фургонов я нашел лук и стрелы и подумал, что они могут пригодиться. Вернувшись к нашему фургону, я заметил, что туда вошел Агоносвос и, догадываясь о его намерениях, предпочел спрятаться.

— Но как тебе удалось не отстать от лошадей? — спросил Хоукмун.

— Я нашел себе даже более быстрого союзника, — улыбнулся Оладан и указал на появившееся в этот момент из-за деревьев удивительное существо. У существа были невероятно длинные ноги, хотя остальные части тела казались совершенно нормальными.

— Это Влеспин. Он ненавидит Агоносвоса и охотно согласился помочь мне.

Влеспин свысока посмотрел на них.

— Ты убил его, — сказал он. — Хорошо.

Оладан осмотрел багаж Агоносовоса и вытащил оттуда свиток прегамента.

— Карта. И провизии вполне достаточно, чтобы мы могли добраться до побережья, — он развернул карту. — Это недалеко. Смотрите.

Они склонились над картой. Хоукмун увидел, что до Мермианского моря им осталось чуть больше сотни миль. Влеспин отошел к лежащему неподалеку телу Агоносвоса. Секундой позже они услышали его крики; обернувшись, увидели колдуна — живого, который, угрожающе размахивая мечом Хоукмуна, решительно направлялся к длинноногому человеку. Меч вошел в грудь Влеспина, ноги его подкосились, и он, дергая ими, словно кукла, рухнул на землю. Вскоре он затих. Хоукмун был потрясен. Из шлема донесся сдавленный смех:

— Глупцы! Я прожил уже девятьсот лет. И за это время я кое-чему научился.

Не раздумывая, Хоукмун прыгнул на Агоносвоса. Он понимал, что это, пожалуй, его единственный шанс спастись. Тот, хотя и выдержал удар, который должен был стать смертельным, заметно слабел. Они боролись, сцепившись, на краю большой лужи. Оладан бегал вокруг них, выбирая момент, и вот, наконец, запрыгнул на спину колдуну и сорвал с его головы шлем. Агоносвос взвыл, и Хоукмун, увидев перед собой белую голову старца, почувствовал, как тошнота подступает к горлу.