«Скакун» и «Гоэвин» продолжали безнадежное бегство, хотя утесы мыса мешали коггам вырваться на простор широкого залива. Впрочем, уход за мыс делу вряд ли мог помочь, — ветер был по-прежнему слаб, и оснащенные веслами галеа имели явное преимущество. Хотя маленький снеккар отстал — его парус виднелся далеко позади.
Рата вглядывалась в низкие хищные силуэты галеа. Огромные суда, на самом-то деле — по двадцать пять длиннющих весел на борт, косой новомодный парус, виднеются три орудия на носу. Это сколько ж там бойцов?! Сожрут мигом. Хотя глорцы тоже кое-что умеют…
На мачту идущего первым галеа взлетел сигнальный шар.
— Приказывают остановиться, — пробормотал, устроившийся у трапа моряк с длинным корсеком.
— Рата, иди-ка ты в каюту, — строго сказал Вини-Пух.
Послать старого товарища в задницу Рататоск не успела. С кормы раздался хриплый голос капитана — приказывал спустить парус.
Рата в полнейшем недоумении глянула на Вини-Пуха. Охранник ответил ни менее растерянным взглядом. Купец выругался. Матросы заворчали. На надстройке возник капитан:
— Молчать, курвецы! Я вам поговорю, свиноводово племя. Мы сдаемся, стурворм вас дери. Уйти не можем, разве их сейчас морская дева на скалы заманит. Я смерти не боюсь, да зачем напрасно на дно отправляться? Их там вдесятеро больше. Ну, оберут нас, груз-то у нас дерьмовый. Хозяевам половину убытков возместим, как положено. Да и не возьмут ваше железо. Кому оно нужно?
— А масло?! — возмущенно завопила Ратка. — Ты, козел, знаешь сколько оно стоит?!
Капитан сдернул с головы колпак, утер взмокшее лицо и глянул на Вини-Пуха:
— Уйми соплячку. Сколько сможем, столько выплатим. Жизнь все равно дороже обойдется. Нам и с одним галеа не справиться. Я перед богами и перед гильдией за позор и убытки отвечу. Живо парус спускать, щелкуны позорные.
Рата оторопело смотрела, как капитан утирает заплеванную бороду. Да как же так?! С чего сдаваться-то?! Разве так делают?
Несколько матросов между тем неуверенно полезли на ванты.
— А «Гоэвин»-то уходит. Бросили нас, шкуры немощные.
Более легкий когг действительно и не думал останавливаться, предоставив собрату выкручиваться самостоятельно.
Рата задрала голову и посмотрела, как матросы убирают парус. Как же так? Ведь это истинное разорение будет. Син за убытки просто прибьет.
У штурвала капитан раздавал последние указания. Возле него вертелся взъерошенный лорд Торм, видно, пытался что-то сказать. Капитан отмахнулся, глянул на Рату:
— Ты, девка, за спинами людей держись. Сейчас старых законов не соблюдают. Как бы не вздумали тебя прихватить для баловства. И этой… Лорис скажите. Пусть на глаза не лезет.
Рата мельком увидела бледного Билле, в двери каюты на миг возникла размытая фигура мага. Сейчас было не до колдуна по мертвякам. Рата осознала, что все кончено — не будет честной битвы, масло пропадет, об удачной сделке в Конгере нечего и мечтать. Спасти бы, что еще можно.
— Вини, пошли скорее!
Заскочили в каюту. Пока охранник топтался с бесполезным арбалетом, Рата задрала подол, отвязала тайный кошелек с серебром, выданный хозяйкой на непредвиденные расходы. Хоть восемь «корон» удастся сохранить.
— Помоги, тюлень!
Вини приподнял койку, и ученица приказчицы скормила в щель под переборкой восемь потертых монет. Ничего, потом как-нибудь выковыряем.
— А арбалет куда? — заныл охранник.
Рата знала, как он свое оружие любит да лелеет — еще из-за Океана с ним приплыл. Да что ж здесь поделаешь? Арбалет в щелку не сунешь. Пираты, известное дело, товар, серебро и оружие в первую очередь приберут. |