Чилийская армия была весьма замкнутым организмом, на протяжении почти сорока лет послушно служившим правящим классам. Традиционно она была пропитана прусским духом. В ней имелось много выходцев из семейств немецких колонистов, среди которых были сильны профашистские симпатии и антикоммунистические предрассудки. Впрочем, реакционных взглядов придерживались не только офицеры немецкого происхождения, но и многие креолы. В течение последних десятилетий в армии время от времени, как уже известно читателю, появлялись «гориллы» — претенденты на роль «спасителей родины от коммунизма». Такими были генералы Ариосто Эррера, Вио, Гамбоа и ряд других, но они, как правило, не находили поддержки у своих коллег и исчезали с политической сцены с такой же быстротой, с какой на ней возникали.

Большинство офицерства придерживалось проамериканской ориентации, что в конце концов и явилось решающим фактором, толкнувшим армию на свержение президента Альенде, ее верховного главнокомандующего согласно конституции. Французский журналист Филипп Лабреве в газете «Монд» писал вскоре после переворота 11 сентября: «Если чилийским правым силам удалось свести на нет усилия бывшего президента Альенде в направлении сохранения политического нейтралитета вооруженных сил и заставить последних переметнуться в их лагерь, то это в огромной мере объясняется постоянным влиянием, оказываемым американскими военными на своих чилийских коллег, с которыми они знакомились во время стажировок по усовершенствованию или специализации. Именно на специальных базах в зоне Панамскою канала или в американских военных училищах завязываются связи между офицерами обеих армий и, может быть, рождается единомыслие между ними».

Ежегодно, сообщает тот же автор, проходили стажировку в США и в американской зоне Панамского канала 200 чилийских офицеров и унтер-офицеров, а всего со времени окончания второй мировой войны в США побывало 4 тысячи чилийских офицеров. Один из них, участник переворота генерал Вашингтон Карраско, бахвалился перед французским журналистом, что извлек большую пользу из своей стажировки в Панаме, где его обучали методам «войны против партизан». Что касается генерала Пиночета, то он трижды — в 1965, 1968 и в 1972 годах (от есть уже после прихода Альенде к власти!) — проходил соответствующую обработку по борьбе с «подрывными» элементами на американских базах, расположенных в зоне Панамского канала.

— Вы убеждены, что переворот генералов был организован Соединенными Штатами? — спросил Тенчу после сентябрьских событий корреспондент итальянского журнала «Эуропео».

Тенча ответила:

— Я убеждена в одном, абсолютно убеждена: в огромном влиянии Соединенных Штатов на наши вооруженные силы. Контакты между чилийской армией и американской армией всегда были очень тесными. В наших вооруженных силах всегда было много североамериканцев. По иронии судьбы, союз с североамериканцами был своего рода традицией. Мы сами, представители народного правительства, приглашали генералов Соединенных Штатов в качестве почетных гостей на различные церемонии, награждали их орденами, окружали их уважением, дружбой, забывая обо всех возможных разногласиях, о различных точках зрения, о различных политических позициях.

Я помню, что вскоре после избрания Сальвадора в Чили с визитом прибыло несколько кораблей американского военно-морского флота. Некоторые газеты за границей иронизировали по этому поводу, в Соединенных Штатах кое-кто задал вопрос, не лучше ли отложить визиты. Но американские моряки все-таки прибыли. И они были потрясены теплым приемом, дружбой, проявленной правительством и народом.

За годы пребывания Альенде у власти Пентагон и другие правительственные органы США продолжали предоставлять чилийской армии кредиты и оружие, хотя в целом США проводили в то время по отношению к Чили политику экономического бойкота и саботажа.