В «Ла-Монеде» никаких признаков надвигающейся грозы не наблюдалось; в здании нес караульную службу обычный наряд карабинеров в 25 человек.

«Самым важным было сохранить тайну, — заявил после переворота один из его ведущих участников, адмирал Патрисио Карвахаль, бывший начальник генерального штаба при Альенде и затем министр обороны хунты. — Идеальным временем для операции подобного рода является ночь или предрассветные часы, когда улицы пустынны. Тем не менее для этого пришлось бы разместить войска на стратегических позициях накануне вечером, и, по всей вероятности, тайна была бы нарушена. По этой причине мы назначили операцию на 8.30 утра 11 сентября.

Основной раздел нашего плана составляла так называемая «операция молчания», то есть захват вооруженными силами контроля над всеми радиостанциями, телефонными станциями и важнейшими коммунальными службами, такими, как электростанции, снабжение водой, газом и бензином.

Мы осуществили эту операцию ранним утром, не вызвав подозрения, потому что мы являлись под предлогом проверки соблюдения закона о контроле над оружием. В результате этой операции мы вывели из строя телефоны должностных лиц правительства и заставили замолчать проправительственные радиостанции».

В «Лa-Монеде» Альенде объясняет карабинерам и своим сотрудникам, что, судя по всему, военные восстали и потребуют его отставки, однако он намерен оказать мятежникам самое решительное сопротивление. Те, кто по каким-либо причинам не желает участвовать в сопротивлении, могут покинуть «Ла-Монеду». Присутствующие заявляют, что останутся защищать президента.

Альенде приказывает подготовить дворец к обороне, занять посты, оборудовать медпункт. Он пытается созвониться с руководителями партий Народного единства, министрами, ему тоже беспрестанно звонят, справляясь о новостях, испрашивая инструкции. Альенде всем заявляет, что намерен сопротивляться в «Ла-Монеде» до конца.

Во дворец являются семь человек из службы безопасности, изъявляющие желание принять участие в его обороне, — первое и последнее подкрепление, полученное президентом в этот день.

Многие из его ближайших сотрудников и министров спешат в «Ла-Монеду». Некоторым удается попасть во дворец. Одним из первых появляется в «Ла-Монеде» его друг и советник по печати Аугусто Оливарес. Он неоднократно заверял Альенде, что в час испытания не покинет его, и теперь пришел выполнить свое обещание. Прибыли во дворец и дочери президента — Беатрис и Мария Исабель. Беатрис была беременна. Увидев ее, Альенде только покачал головой…

Между тем генералы-предатели точно вымерли. Они затаились и пока не подавали признаков жизни. Альенде обращается к населению по радио, предупреждая, что, по имеющимся данным, военные совершили предательство и пытаются захватить власть. Альенде призвал трудящихся к бдительности и сопротивлению силам реакции.

— Я заявляю, — говорит президент, — что не уйду со своего поста и своей жизнью готов защищать власть, данную мне трудящимися.

Несколько минут спустя Альенде вновь обращается по радио к чилийцам:

— Я не уйду в отставку. Я подтверждаю свою непоколебимую решимость продолжать защищать Чили…

Почему президент не призвал своих сторонников к более активным действиям против мятежников, к генеральной забастовке, к захвату фабрик и заводов? Судя по всему, он считал, что практически безоружные трудящиеся не смогут одолеть армию, в этих условиях их безнадежное сопротивление вызовет неоправданное кровопролитие. Будет полезнее, если трудящиеся максимально сохранят свои силы для будущих сражений и битв. Так, вероятно, рассуждал президент. Но для себя он делал исключение: он намеревался сражаться до конца.