Попытаешься ускакать от меня в горы? Спрячешься в конюшне? Поскачешь на шоссе? Я все равно от тебя не отстану, Сэм.
Сэм сверкнула на него глазами и, вне себя от бешенства, пустила коня вскачь и как безумная понеслась к холмам, так что лошадь Тейта еле поспевала за Черным Красавчиком. Но куда бы ни мчалась Саманта, Тейт неизменно следовал за ней. Наконец даже Черный Красавчик притомился, и Сэм была вынуждена остановиться. Они очутились почти у границы ранчо, и, пустив коня шагом, Сэм в отчаянии воскликнула: – Зачем ты это делаешь, Тейт? – Затем, что я люблю тебя. Сэм, что случилось? И наконец она прекратила сопротивление и сказала ему все. Он поднес ладонь к глазам, заслоняясь от солнца, а Сэм принялась рассказывать, как она искала Тейта повсюду, рассказала про съемки рекламных фильмов, про Серого Дьявола и роковую прогулку. – Сэм, но почему? – Потому что я отчаялась тебя найти… – ответила Саманта и прошептала: – Потому что я тебя так сильно любила… и мне казалось, я не смогу без тебя жить. – Мне тоже так казалось. – В его словах звучала горечь трехлетнего одиночества. – Я работал не покладая рук от зари до зари и думал только о тебе, Сэм. Каждую ночь, ложась спать, я думал только о тебе. – Я тоже. – Ты долго лежала в больнице? – Около десяти месяцев, – сказала Саманта и добавила, передернув плечами: – Самое удивительное, что меня это уже не расстраивает. Случилось – и случилось. Я вполне могу с этим жить. А вот взваливать такую ношу на кого‑то другого – не могу. – А что, есть кто‑то другой? Тейт замер в нерешительности, но Саманта улыбнулась и покачала головой. – Нет, никого нет. И не будет. – Ошибаешься. – Он подъехал к ней вплотную. – Будет! И, не тратя лишних слов, поцеловал ее, крепко прижал к себе и запустил пальцы в ее прекрасные золотистые волосы. – Белогривка… О, моя Белогривка… А потом Сэм услышала слова, которых так долго ждала: – Я больше никогда не оставлю тебя, Сэм. Никогда. Он держал ее крепко, и наконец она, отбросив осторожность, сказала: – Я люблю тебя. И всегда любила. Саманта произнесла это с трепетом, она глядела на Тейта и не могла наглядеться. Тейт Джордан все‑таки вернулся… И когда он в следующий раз поцеловал ее, она прошептала: – Добро пожаловать домой! Тейт взял ее за руку, и они медленно поехали по холмам к дому, стараясь держаться как можно ближе друг к другу. Джош чем‑то занимался во дворе перед домом, но, завидев Саманту и Тейта, повернулся и ушел на конюшню, притворившись, будто он их не заметил. Приблизившись к входу в конюшню, Сэм остановила красивого коня и выжидательно замерла. Тейт медленно, торжественно спешился и, запрокинув голову, поглядел на Саманту. В его глазах читалась тысяча вопросов, а сердце жаждало слиться с ее сердцем. Сэм колебалась всего мгновение, а затем согласно кивнула, услышав уже знакомые слова: – Я люблю тебя, Белогривка. Тейт помолчал и добавил так тихо, что только она могла это расслышать: – Я хочу, чтобы ты помнила это всю жизнь, каждый день, каждый час, какое утро и каждую ночь. Отныне я всегда буду здесь с тобой, Сэм. Она смотрела на него не отрываясь и при этом неторопливо отвязывала ноги от седла. Распутав веревки, Сэм помедлила, раздумывая, можно ли ему довериться. Неужели он действительно вернулся через три года, которые тянулись целую вечность? А вдруг это все иллюзия, мечта? И… вдруг он опять исчезнет? Тейт почувствовал, что она боится, и протянул к ней руки. – Верь мне, милая. – И после долгой паузы: – Пожалуйста! Руки его ни разу не дрогнули, а глаза были прикованы к Саманте, которая сидела, гордо выпрямив спину, и не шевелилась. |