Лишь один цвет оставался четко различимым — пульсирующий, струящийся цвет, который исходил от кожи.

Красный.

При взгляде на него Матильда чувствовала, как у нее начинают ныть зубы.

Внутри ее царила тишина. Она больше не двигалась под ритмичное биение сердца. Тело стало совершенно иным на ощупь — твердым как мрамор — и не чувствовало боли. Ей не было дано знать, сколько мелких страданий таили в себе скрип ее костей, напряжение мышц. Теперь, освободившаяся от всего этого, она ощущала себя парящей в воздухе.

Матильда огляделась вокруг своими необычными, новыми глазами. Все казалось великолепным. А прекраснее всего был свет на небесном горизонте.

— Что ты делаешь? — спросила девушка, стоявшая у входных дверей. У нее были длинные черные волосы, однако их корни сверкали яркой белизной. — Иди сюда скорее! Ты что, ненормальная?

Матильда подчинилась. Как только она задвигалась, все вокруг стало расплываться, словно было нарисовано акварельными красками. Красно-розовое лицо девушки расплылось, как и все остальное.

Здание, когда-то, несомненно, бывшее величественным, теперь выглядело так, словно долгое время пребывало в заброшенном состоянии: отстающие от стен обои испещрены граффити, диваны и кушетки придвинуты вплотную к стенам. Парень, в джинсах, но без рубашки, накладывал макияж на лицо девушке с жесткими розовыми косичками, а еще одна девушка, в старинном платье в горошек, натягивала на ноги чулки в сеточку.

В углу другой юноша — с лоснящимися каштановыми волосами, ниспадающими до талии, — составлял из банок с кукурузой, залитой сливками, какую-то немыслимую пирамиду.

— Это что за место? — спросила Матильда.

Юноша, строивший пирамиду из банок, обернулся:

— Посмотрите на ее глаза. Она же вампир! — Однако он не казался испуганным, скорее восхищенным.

— Ее надо отвести в подвал, — сказала одна из девушек.

— Пошли, — позвала Матильду черноволосая и потянула ее к двери. — Ведь ты новоиспеченная, верно?

— Ага, — ответила Матильда. Ее язык скользнул поверх новых, острых зубов. — Думаю, это очевидно.

— Разве ты не знаешь, что вампиры не могут выходить на улицу при дневном свете? — спросила девушка, покачав головой. — Охранники пробуют этот трюк с каждым новым вампиром, но я никогда не видела, чтобы кто-нибудь из них попался.

— Ну да, конечно, — согласилась Матильда.

Спустившись по шатким ступенькам вниз, они оказались в замусоренном подвале с брошенными на пол матрасами. Его освещала единственная лампочка. У стен стояли коробки со съестными припасами, а маленькие окошки под самым потолком были густо замазаны чем-то черным и совершенно не пропускали света.

Черноволосая девушка, пригласившая Матильду спуститься в подвал, улыбнулась:

— У нас налажены коммерческие отношения с охранниками. Еда с черного рынка, одежда, немного деликатесов вроде шоколада и сигарет в обмен на некоторые ответные акции. Ведь у вампиров есть далеко не все.

— И ты будешь у нас в долгу за позволение провести здесь ночь, — сообщил юноша с верхней ступеньки лестницы.

— Но у меня совсем ничего нет, — сообщила Матильда. — Я не взяла с собой никакой еды, консервов или чего-нибудь в этом роде.

— Ты будешь должна укусить нас.

— Что-о? — удивилась Матильда.

— Да, одного из нас, — пояснила девушка. — Как насчет этого? Ты даже сможешь выбрать — кого.

— А почему вы хотите, чтобы я сделала это?

По выражению лица девушки было ясно, что она считает Матильду туповатой.