– Знай наших! – довольно сказал Олег. – Это вам не мечами махать.

– Мы в хоре детдома пели, – сказал Леша. – Оба.

– Еще знаете? – спросил я.

– Ага! – кивнул Степан.

– Давайте!..

Песен братья, как выяснилось, помнили много. В их репертуаре преобладали народные, но были и современные. Ободренные реакцией слушателей, детдомовцы распелись и голосили вовсю. Когда грянули «Вдоль по Питерской», Леша в порыве чувств вскочил, отшвырнул матрас и стал отплясывать на днище повозки, выкидывая коленца. Получалось у него на диво ловко. С последним звуком он топнул ногой и картинно развел руки. Слушатели завопили. Далее произошло непредвиденное. Одна из женщин (она сидела с Лешей во время обеда) склонилась с седла, подхватила мальчонку под мышки и, выдернув из повозки, бросила на круп лошади. После чего умчалась вперед. Я онемел, но быстро взял себя в руки. Расталкивая лошадью сгрудившихся воинов, пробрался к Виталии.

– Что это значит? – процедил, кладя руку на рукоять сабли.

– Успокойся! – ответила она. – Лола не причинит ему зла.

Говоря по правде, выглядела она растерянной. Видимо, сама не ожидала.

– Сармы пытались меня изнасиловать! – напомнил я.

– Рома другие! – вспыхнула Виталия. – Мы не насилуем! По нашим законам, любая, кто силой или угрозами заставит мужчину вступить с ней в связь, будет продана в рабство, а имущество ее конфисковано.

«Ну и где ваш закон?» – собирался спросить я, как вдали показалась всадница. Она приблизилась, стало видно, что детдомовец сидит боком на крупе лошади, а женщина бережно придерживает его рукой. Подскакав к повозке, всадница взяла парня под мышки и опустила внутрь. Турма закричала и захлопала.

– Видишь! – сказала Виталия. – Лола так выразила восторг. Не бойся. Никого из вас не принудят. Только если пожелаете.

– То есть, мы можем?..

– У меня тридцать женщин. Выбирай любую.

– И тебя? – поинтересовался я.

Виталия вспыхнула и, стегнув коня, ускакала вперед колонны. Я вернулся к повозке. Леша сидел раскрасневшийся и довольный.

– Покатались! – сказал, когда я подъехал.

– И только? – не поверил я.

– Ну… – потупился Леша. – Она лизала мне щеки и все повторяла… Что такое «аматус»? – шепнул он, глянув на ехавших по сторонам всадниц.

– Любимый! – перевел я, ухмыльнувшись. – Она объяснилась тебе в любви.

Олег заржал. Леша покраснел. Всадницы по бокам повозки заулыбались.

– Я тоже хочу! – внезапно воскликнул Степан и вскочил. К нему немедленно подлетела всадница, все это время не сводившая с него глаз. Она выхватила Степу из повозки, после чего, усадив перед собой, умчалась вдаль. Остальные заулюлюкали.

– Вот так и гибнут казаки! – сказал Олег и вздохнул. – Повезло пацанам! Почему я не пою?

– Не переживай! – хмыкнул я. – Только мигни! Любая утешит.

– Любая? – не поверил Олег.

– Ну… – пожал я плечами. – Две «аматусов» уже выбрали. Хочешь переиграть?

– Не! – покрутил головой Олег. – Пусть пацанам. Не нравятся мне их бабы. А вон та, рыженькая, с родинкой на щеке… – указал он пальцем.