— А зачем подписывался?

Такие сцены заканчиваются обыкновенно тем, что торговец в науку сбавляет ещё цену, и мастер платится последними грошами.

Меня удивляет то, что в наших магазинах с каменными изделиями вы почти совсем не встретите минералогических коллекций или хотя порядочного выбора отдельных штуфов. Если, как исключение, встретите то или другое, то цены до того безобразные, что просто как-то совестно: на копейку хотят непременно нажить рубль. Между тем, спрос на такие коллекции возрастает с каждым годом, как и на отдельные штуфы. Даже живя постоянно в Екатеринбурге, чтобы составить коллекцию, вы должны пользоваться оказией и покупать камни то у мастеров, то на толкучке или у какого-нибудь «любопытного» человека, а в магазины нечего и нос совать.

— Несподручное это нам дело-с, — объяснял мне один такой торговец.

— Напротив, самое сподручное: камни вам несут и стоит их только разобрать. На худой конец наживёте рубль на рубль… Чего же еще нужно?

Насколько, действительно, это дело выгодно, расскажу следующий случай. Так как в магазинах цены неприступные, то учащаяся молодёжь из мужской гимназии, реального училища и уральского училища покупает иногда камни на толкучке, куда они попадают в числе другого хлама. Недавно выискался предприимчивый человек, солдат Лекандра, который на толкучке и открыл торговлю камнями, т. е. просто поставил ящик, положил в него товару на двугривенный, и торговля пошла. Приезжающий в город с камнями мужик, если не сбудет всего торговцам или мастерам, остатки несёт солдату. Так дело и идёт на расколотый грош, а солдат сыт.

— Ну, что, как дела? — спрашиваю я иногда этого предпринимателя.

— Ничего, слава богу… Как-то синих курундов у кыштымского мужика купил на полтину, а продал за двенадцать цалковых. Потом аматистик один весёленький подвернулся, — тоже нажил рублика три. Гимназисты покупают когда… Ничего, слава богу!

Понемногу солдат Лекандра осваивается и с торговою минералогией, так что умеет отличить апатит от фенакита, венису от циркона, хотя трудные названия пока ему и не даются. Но всё-таки у Лекандры система торговли та же, как и у богатых каменных магазинов: сорвать как можно больше. Он не дорожит покупателем и не рассчитывает на то, что купивший у него выгодно камень придёт к нему же во второй и в третий раз. Впрочем, было бы несправедливостью требовать от солдата Лекандры того, до чего никак не могут додуматься вполне состоятельные торговцы, прошедшие сквозь огонь и воду и медные трубы разных коммерческих операций. Из примера этого Лекандры видно только то, что потребность в камнях для коллекций существует и не находится ни одного предпринимателя, который взялся бы удовлетворить её, конечно, не в убыток себе. Стыдно сказать, что в Екатеринбурге, в этом центре торговли камнями, вы не найдёте, где бы можно было купить недорогую, умело составленную коллекцию или какой-нибудь минералогический штуф на память об Урале. Когда через Екатеринбург проезжает "любопытный до камней" человек, то решительно не знаешь, куда его послать. Приезжавшие на уральскую выставку иностранные учёные покупали камни у солдата Лекандры.

С другим типом продавца камней я познакомился недавно. Проезжаю пригородною слободкой Мельковкой, где, главным образом, утвердилась каменнорезная масть, и вижу — в окне одной избёнки на полочках разложены пёстрые камушки, — обыкновенная вывеска мелкого продавца. Захожу. Избёнка маленькая, проваленная. Встречает меня черноволосый, плечистый мужик с любопытными серыми глазками.

— Заехал посмотреть камни… — объясняю я.

— Камни-с?.. Да теперь, почитай, все в расходе-с, — с московскою бойкостью жиденьким тенориком отвечает мужик. — Стало быть, продали… Бирюза одна осталась.