— Ещё представь, сколько придётся учебников переписывать? — поддакнула я. — Перерисовывать картины, переделывать статуи во всех храмах…

— Тихо! — Хадонк поднял руку: — Слышите?

— М-м…

— Что?

— Ничего. Ветра нет. Не журчит вода в ручьях…

— После такого выброса магии, странно, что вообще мы живы остались, — сказала я.

Снова, как по команде, мы посмотрели на наши стирометры…

Аделла то ли рыкнула, то ли взвизгнула. Слюбор, растеряв видимость спокойствия, мотал головой. Хадонк крепился, но не смог не вскрикнуть.

Каждый по-своему выразил шок.

— Убей меня булыжник… — сказала я.

Все наши стирометры показали три ноля. 0-0-0. Даже на мёртвом маге они застывали на отметке 0-0-2… Через сорок дней магические струны отпускали тело, и показатель стирометра скатывался до 0-0-1.

— Если верить прибору, — сказала я. — У разложившегося трупа больше шансов выжить, чем у нас.

2

— М-м, я не чувствую себя мёртвым, — Слюбор буквально ощупал всего себя и запахнул плащ, словно опасаясь, что вот-вот начнёт умирать.

— Пойдёмте отсюда, — сказала Аделла.

Я была того же мнения, но… если Аделла Лью что-то предложила, то Бленда Роули обязательно будет против:

— Мы не можем оставить всё как есть.

— Согласен с Блендой, — сказал Хадонк.

Его споггель виновато сидел на плече, приняв форму задумавшегося человечка. Передавал чувство вины хозяина, что всё произошло не так, как обещал.

— М-м, вы как хотите, но я с Аделлой. До свидания.

Слюбор решительно пошёл прочь. Отойдя на несколько шагов, радостно потряс рукой со стирометром:

— Ноль-ноль четыре!

Этого было достаточно для Аделлы, чтобы броситься вслед за ним.

— М-м, ноль-ноль-девять… Вы ещё раздумываете?

Я и Хадонк переглянулись. Споггель, поддерживая невысказанное решение хозяина, поворачивал условную голову то в сторону ушедших товарищей, то в мою.

— Мы не можем оставить беспорядок, — жёстко сказала я. — Давай хотя бы иллюзию вернём на место…

— Ноль-тринадцать, — донеслось издалека.

— Помнишь, Хадонк, клятву при поступлении в Академию Химмельблю?

— Мы обязуемся использовать свою силу только во вред врагов нашего правителя или клиента, если он не враг правителя.

— Ты же понимаешь, если правда о лживом Первомаге выйдет наружу, начнётся хаос? Люди перестанут верить в прошлое. Снова начнётся борьба за то, чья религия вернее, чья философия точнее, чья магия сильнее? Мир снова расколется на враждующие страны…

— Будто сейчас все дружат, — буркнул Хадонк.

— Но сейчас хотя бы нет мировой войны.

Хадонк потёр переносицу, усмехаясь:

— Вот уж не думал, что ты увлекаешься политикой. Как говорят у меня на родине, в Драйденских Землях, «тот, кто беспокоится о многих, беспокоится и о себе».

— М-м, — раздалось неподалёку от нас. — Всё без толку. Выхода нет.

Аделла и Слюбор вернулись к нам:

— Окружены, м-м, барьером неизвестной природы.

— В нескольких шагах от статуи непроницаемая стена, — выдохнула Аделла Лью.