.
— И добавила, что тоже самое касается и меня… — со смехом закончил граф Стоцкий.
— Вот как!.. Это другое дело.
— Так будь же благоразумен, и чем делать драму из твоей, в сущности, шалости…
— Опять!..
— Хорошо, хорошо, одним словом, из-за пустяков, так сделаешь лучше, если займешься устройством своих дел.
— Непременно, непременно… — рассеянно отвечал граф Петр Васильевич.
— А я поеду, мне еще нужно заехать места в два… — вставая, сказал граф Стоцкий.
Граф Вельский его не удерживал.
XIII
С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ
На другой день после вечера у полковницы Усовой, в первом часу дня, Николай Герасимович Савин звонил у двери квартиры графа Сигизмунда Владиславовича Стоцкого.
Граф только что сделал свой утренний туалет и в изящном халате сидел за стаканом кофе и газетой в своем кабинете.
— Дома барин? — спросил Савин у отворившего ему дверь лакея с плутовской физиономией.
— Дома-с, но они не одеты…
— Не беда, что за церемония со старыми приятелями, — заметил Николай Герасимович, когда лакей снимал с него пальто.
— Как прикажете доложить?
Савин дал свою карточку.
— Пожалуйте в залу, — произнес лакей и удалился.
Савин прошел в залу, или, скорее, гостиную, комнату довольно больших размеров, но, несмотря на это, — она, заставленная и буковой, и мягкой мебелью, имела довольно уютный вид, и в ней царил, видимо, тщательно соблюдаемый порядок.
Над одним из диванов — турецким — был повешен на стене вышитый шелком ковер, изображавший в середине герб графов Стоцких, а на углах инициалы графа Сигизмунда Владиславовича под графской короной.
Николай Герасимович с невольною усмешкой посмотрел на эту вывеску родовитого хозяина.
«Настоящий граф не сделал бы этого», — мелькнуло в его голове.
В кабинете между тем происходила немая сцена. Взяв с мельхиорового подноса поданную ему лакеем карточку Савина, граф Сигизмунд Владиславович положительно остолбенел, бросив на нее взгляд.
«Начинается! — пронеслось в его уме. — И как скоро!»
Он вспомнил, что всю ночь отгонял от себя мысль о появлении Савина, не только знавшего, но и бывшего в приятельских отношениях с действительным владельцем титула графов Стоцких, отгонял другою мыслью, что успеет еще на следующий день со свежей головой обдумать свое положение, и вдруг этот самый Савин, как бы представитель нашедшего себе смерть в канаве Сокольницкого поля его друга, тут как тут — явился к нему и дожидается здесь, за стеной.
Граф Стоцкий положительно растерялся и бессмысленно переводил глаза с карточки на стоявшего навытяжку лакея и обратно. Это длилось несколько минут, к большому недоумению слуги.
— Как прикажете, ваше сиятельство? — наконец нарушил тот молчание.
Граф молчал. Молчал и почтительный лакей, переминаясь с ноги на ногу.
— Одеваться… — наконец произнес с каким-то отчаянным жестом Сигизмунд Владиславович.
— Я им докладывал-с, что ваше сиятельство не одеты-с, так они говорят: ничего, что за церемонии между старыми приятелями.
— Гм… Между старыми приятелями… — повторил граф Стоцкий. — Если так, то проси.
— Слушаю-с.
Лакей вышел и затем, снова отворив дверь кабинета, произнес:
— Пожалуйте…
Николай Герасимович вошел.
— Очень рад, очень рад, — встал и пошел ему навстречу граф Сигизмунд Владиславович. |