Изменить размер шрифта - +
Даже хорошо подготовленный диверсант не застрахован от шальной пули, выпущенной наугад в темный лес обделавшимся со страху писарем… Прошу прощения. И какими бы умениями ни обладали наши охранители, попади они в хорошо организованную засаду, им это мало чем поможет. Разве что смогут побольше врагов с собой прихватить… А ведь их могут и пушками накрыть… или, учитывая специфику задания, и вовсе в какой-нибудь харчевне потравить, и дело с концом.

Князь слушал меня и кивал, молча глядя куда-то в окно и прихлебывая кофе из белоснежной чашки тонкого фарфора. Я умолк, и Телепнев вздохнул.

– Ох и трудно же мне с вами, Виталий Родионович… – протянул князь.

– Не понял, ваше сиятельство, – опешил я.

– Ну как же? – Изобразил удивление мой собеседник. – Обычно-то оно как бывает? Дал начальник задание подчиненным, те какой-то план составят, и давай начальству с пеной у рта доказывать, как их задумка хороша, да какие исполнители-то богатыри, что и горы свернут, и реки выпьют… А вы что же делаете? Нет, не по-нашему у вас всё как-то получается, Виталий Родионович, не по-русски. Где блеск в глазах, где рвение безудержное, я вас спрашиваю?

– Э-э, ваше сиятельство? А коли они, после таких «потемкинских деревень», да обмишулятся? – поинтересовался я, после чего пришлось потратить несколько лишних минут на объяснение, что за деревни я имел в виду. А выслушав, князь только хмыкнул.

– Так, понятное дело, ежели и план окажется нехорош и людишки не богатыри, а калеки, то тех выдумщиков по головке не погладят. – Телепнев усмехнулся. – Ладно уж, Виталий Родионович. Пошутили и будет. Я рад, что вы не из этаких говорунов. И если быть честным, кабы услышал я от вас славословия, да пустое бахвальство о выучке охранителей наших, не быть бы вам надворным советником, хоть бы вы и десять раз испытания на чин сдали… Уж простите старого пройдоху за такие кунштюки. Но вы и сами должны понимать, что дело затеялось нешуточное. Если бы даже и не дошло сейчас до посылки комиссии на фронт, так что-то другое в ближайшее время всё одно приключилось бы. И не хотелось бы мне разочаровываться в своих решениях…

– Понимаю, ваше сиятельство. – Кивнул я. М-да уж. Вот и первый звоночек…

– А что, Виталий Родионович, с этой вашей поездкой-то, получается, останутся наши охранители без наставника, а? – как бы задумчиво проговорил князь. Ну да, точно, сейчас и начнет…

– Так ведь ненадолго. Месяц, не больше, – проговорил я. – Да и к лучшему это…

– Чем же? – удивился князь.

– Вернусь, да на первой же тренировке видно станет, кто из них и без моего присмотра занимался усердно, а кто ленился да к делу спустя рукава отнесся.

– Что ж. Может и так. Ладно. Неволить вас не хочу и не буду. Задумка уж больно хороша, да и по Правде, вам отпуск положен, перед испытанием на чин… Только… – Телепнев отставил в сторону пустую чашку из-под кофе и побарабанил пальцами по столу. – Есть у меня дурное предчувствие какое-то, Виталий Родионович… Взяли бы вы с собой пяток охранителей, хоть из этого же списка… Всё у меня на душе спокойней будет. Да и потренируете их дополнительно в дороге-то, тоже худа не будет.

– А я уж и не знал, как вас о том просить, Владимир Стоянович. – Я изобразил улыбку. Ожидаемо. Кто ж меня одного за рубеж да без поводка отпустит. А уж с исследователями канцелярскими и подавно. – Всё же, хоть и будем мы по союзным странам путешествовать, а Высоковских защитить надобно.

– Вот и договорились, Виталий Родионович. – Телепнев подвинул на край стола мною же накорябанный список, и я отметил в нем пять фамилий.

Быстрый переход