Представление о том, что любой человек должен уметь делать решительно всё, в этом мире общепринято. То есть, ничего крамольного в высказанном утверждении не содержится. Я же по опыту знаю – тот, кто прекратил учиться – готовит себе массу неудобств в будущем. Поэтому спокойно продолжаю:

– Каждый охотник знает что-то такое, о чём другой может даже не догадываться. И мы с радостью узнаем новые хитрости или уловки, приметы или признаки. Даже поиск съедобных растений, и тот необходимо освоить, чтобы не голодать.

– То есть, ты не против того, что сыновья наших племён придут к тебе, если мы пришлём и тех, кто станет вас обучать? – Жалючая Гадюка нанёс мне удар точно в то самое место, которое я неосторожно подставил, разговорившись не в меру. А деваться некуда – школа для мальчиков, считай, уже обречена на возникновение.

– Нет, вожди, я не против. Обещаю, что не скрою от них того, что подслушаю в разговорах духов, – а что ещё можно ответить, если я сам загнал себя в угол. Старый болтун!

***

Занятия по стрельбе из лука ведёт Нут. Почему не моя мамочка? А она не умеет. Не умеет она стрелять из подобного боевого оружия потому, что ни разу не держала его в руках. Объясняю – луки однодеревки, что в ходу в этих местах, хороши в лесу. Они невелики и свои короткие стрелу мечут не слишком далеко, в том смысле, что поразить из них цель можно, в лучшем случае, шагов за пятьдесят, хотя, куда надёжней стрелять с тридцати. А ещё лучше – с двадцати. Ну, это метров двенадцать.

В сражении на перевале, глядя на готовящихся к бою Рыб, я осознал этот факт с необычайной силой. Это была моя вина, что столь очевидный вид вооружения выпущен из виду и не приготовлен в качестве сюрприза для неприятеля.

А поскольку мой старший брат, пусть и двоюродный, прошёл обучение у лучшей лучницы – моей же мамочки, то именно с ним я и поделился "идеей" – собрать лук из трёх деталей – двух плеч и рукояти, к которой эти плечи и крепятся. Потом была стадия экспериментов, перепривыкание к новой манере натягивания тетивы не к груди, а к плечу, изменение приёмов прицеливания и оценки на глаз совершенно других расстояний.

Разумеется и стрелы потребовались более длинные. Одним словом, создавался целый комплекс вооружений, совершенно непригодный ни для использования из засады, ни при охоте в лесу. Нут прилично повозился, пока освоился, однако, возросшая поражающая способность стрелы с лихвой окупила труды.

Я, наивный, очередной раз ошибся, оценивая перспективность новинки. При охоте на гусей осенью Нут из своего детища набил птицы не меньше, чем мамуля. А приносили добычу Серый и Серая. Народ у коптильни чуть не вешался от бесконечного потока тушек. А как же иначе – нас теперь впятеро больше, а продовольственная база качественно не изменилась. Только количественно.

***

С одной стороны наша с Тычинкой землянка теперь похожа на казарму – плотность населения в ней здорово возросла. С другой – мы наконец завершили изготовление катамарана – попросту говоря, два приблизительно одинаковых челнока, которые связываем поперечными жердями. Эту конструкцию парус не опрокидывает, даже если ветер дует сбоку. Но плавать на нём будем уже весной, когда мне исполнится шесть. Ледяное дыхание Арктики напоминает о себе лёгким, словно из солонки, снежком. А у нас по программе шитьё, резьба по кости, изготовление мокасин… а я, наконец понял, чего этому миру не хватает в первую очередь. Бумаги. Писать на бересте – занятие мучительное.

***

Обрисую, однако, что у нашего "союза племён" получилось.