На Джениве был жемчуг, который она надевала на Рождество. Очевидно, это был подарок леди Талии. Ее украшали еще только жемчужные сережки.

Дамарис повернулась к Родгару:

— У меня есть сапфировая брошь, я хочу дать ее Джениве. Она подумала, что опекун может возразить против раздаривания ее собственности, и приготовилась к борьбе, но он ушел и вернулся со всеми драгоценностями. Она нашла брошь и отдала ее подруге.

— Запоздалый подарок ко дню рождения. Дженива вспыхнула, но не возражала.

— Спасибо, — сказала она, прикалывая брошь к лифу платья. — Красивая. И подходит к моему кольцу.

Она показала красивый сапфир, который носила на среднем пальце.

Дамарис не заметила его, но он был само совершенство — круглый камень как раз нужного размера. Не огромный кричащий, но и не скромный. Чистая, насыщенная голубизна говорила об искренности ее души.

А какое кольцо подарит ей Фитц? У нее возникла идея, и пока остальные обсуждали предстоящее событие, она подошла к своим шкатулкам и взяла кое-что.

Повернувшись, она обнаружила, что Дженива снова тренирует свой придворный реверанс и пошатывается всякий раз, когда начинает подниматься. Все были на взводе, возможно.

Родгар унес шкатулки с драгоценностями. Вернувшись, он провозгласил:

— Портшезы готовы. Пришло время нашего торжественного выхода. — Выхода, милорд? — переспросила Дамарис.

— Именно выхода. За парадной дверью лежит мир — наша сцена.

Эшарт взял руку Дженивы и повел. Фитц предложил ей свою. Она сжала его пальцы. Родгар и Талия шли позади. Дамарис надеялась, они не услышали, когда она сказала:

— У меня есть для тебя подарок. Он вскинул бровь.

Она раскрыла вторую ладонь, в которой было кольцо — массивное мужское золотое кольцо с овальной камеей светло-желтого цвета. Ее окружали крошечные бриллианты, настолько маленькие, что просто образовывали искрящийся ореол.

— Я не могу принять от тебя кольцо, Дамарис. Не сейчас.

— Резное изображение рапиры, переплетенной лентами и цветами. Как только я вспомнила про него, то сразу поняла, что кольцо предназначено для тебя. Это талисман на сегодня. Он придаст тебе силы.

— Если я надену его, Родгар заметит. Возможно, он видел, как ты его взяла.

— Оно мое, и я могу делать с ним все, что пожелаю. Когда они миновали поворот на вершине лестницы, она вложила кольцо ему в руку.

— Оно было частью награбленного твоим отцом? — поинтересовался он, когда они начали спускаться.

— Возможно.

— Было бы несколько неловко встретиться с его настоящим владельцем.

Но когда они спустились в холл и слуги вышли с накидками и муфтами, Дамарис увидела, как он надел кольцо на средний палец. Оно оказалось маловато. Глядя на нее, он надел его на безымянный. Это была правая рука, но она знала, что в некоторых странах женщины носят обручальное кольцо на этом пальце.

Дамарис понравилась эта мысль, и она окинула взглядом свои кольца, пока что все ее собственные. Точнее, отца. Теперь она поняла, почему мама со злостью и негодованием отвергала каждый подарок. Однако она будет носить их все и подружится со своим братом, и пусть Маркус Миддлтон скрежещет зубами в аду.

Шесть позолоченных портшезов были внесены в холл, и они вошли в них, дамы первые. Фитц помог Дамарис расправить обручи и юбки внутри, стараясь не задеть плюмаж у нее на голове.

— Это смехотворно, — проворчала она.

— Это двор. — Он закрыл дверь портшеза. Дамарис сунула руки в меховую муфту, носильщики подняли шесты, и они тронулись в путь.