— Я представлял себе этот выбор абсолютно по-другому, лучше не говори, — он смущённо почесал затылок. — Это форма школы Сент-Леннокс, да? Её герб у тебя на пуговицах.

— Ага, — сказала я и поглядела на свой тёмно-синий пиджак. Наверное, мадам Россини успела постирать и погладить мои вещи, потому что выглядели они совсем как новые, а от пиджака слабо пахло лавандой. Кроме того, она что-то такое с ним сделала, и теперь школьная форма сидела на мне гораздо лучше, чем раньше.

— Моя сестра Мадлен тоже учится в Сент-Ленноксе. Из-за войны она заканчивает школу только в этом году.

— Бабушка Мэдди? Вот уж не знала.

— Все девочки из рода Монтроузов учились только в Сент-Ленноксе. Люси тоже. У неё такая же точно форма, как у тебя. А у Мэдди — тёмно-зелёная с белым. А юбка в клетку, — Лукас кашлянул. — Э-м-м, ну это так, лирическое отступление… А сейчас нам следовало бы, наверное, сосредоточиться на цели нашей сегодняшней встречи. Итак, допустим, записку написала ты…

— Только не «написала», а «напишешь»!

— …и передашь её мне в каком-то из следующих путешествий во времени… как думаешь, зачем тебе это понадобилось?

— Ты хотел сказать «понадобится»? — я вздохнула. — Кажется, ситуация немного проясняется. Наверное, ты сможешь мне кое-что рассказать. Но я ведь даже не знаю…

Я беспомощно взглянула на своего молодого дедушку.

— Ты хорошо знаешь Люси и Пола?

— Пол де Виллер с января прибывает к нам на элапсацию. За это время он повзрослел на два года. Немного он мрачноватый, этот Пол. А Люси впервые оказалась здесь в мае. Я обычно контролирую их посещения. Это всегда очень… весело. Я помогаю им делать домашнее задание. И должен признаться, Пол — первый из де Виллеров, кто мне понравился, — он снова кашлянул. — Если ты из 2011 года, ты должна была застать их обоих. Так непривычно, в твоём времени им уже почти сорок… Передавай им от меня привет.

— Нет, этого я сделать не могу, — ох, как же всё сложно.

Наверное, мне стоило бы быть поосторожней с тем, что говорю, пока я сама как следует не разобралась, что же, собственно, происходит. В ушах у меня всё ещё звучали мамины слова: «Не доверяй никому. Даже собственным чувствам». Но кому-то же мне нужно излить душу? А кому довериться в такой ситуации, как не собственному дедушке? Я решила рискнуть:

— У меня не получится передать привет Люси и Полу. Они украли хронограф и вместе с ним прыгнули в прошлое.

— Что? — глаза Лукаса расширились от удивления. — Зачем они это сделали? Не могу поверить. Они бы не… Когда это случилось?

— В 1994-ом, — сказала я, — в том же голу родилась я.

— В 1994-ом Люси исполнится восемнадцать, а Полу — двадцать, — сказал Лукас, скорее себе, чем мне. — Значит, через два года. Потому что сейчас ей шестнадцать, а ему восемнадцать, — он виновато улыбнулся. — Я имею в виду не сейчас в нашем времени, а сейчас в том году, откуда они прибывают на элапсацию.

— Последние несколько ночей я практически не сплю. Поэтому сейчас у меня такое чувство, будто мой мозг превратился в рулон сахарной ваты, — сказала я, — да и с математикой у меня всегда были проблемы.

— Но ведь Люси и Пол…