Мински сладко потянулся в своем директорском кресле из черной кожи. В одном из подлокотников кресла был встроен крохотный бар с флакончиками виски и серебряными рюмками.

В нижнем левом ящике стола находился второй бар. Им Берт Мински пользовался чаще. Там стояли четыре бутылки, наполненные одинаковой смесью рома и кока-колы — единственный напиток, который признавал Папаша.

В кабинете был еще один, специальный бар — для гостей, спрятанный за горизонтально открывавшейся в стене дверцей. На полу лежал ковер в черную и желтую клетку, такой мохнатый, что в нем свободно могла бы спрятаться крыса. Но даже крысы — и те, видимо, предпочитали обходить стороной кабинет Берта Мински.

Берт Мински был одним из последних представителей великой эпохи довоенного американского гангстеризма. Он начал свою карьеру “первым пистолетом” Большого Билла Томсона, прославившегося своим четырехтонным бронированным “кадиллаком”.

Мать Томсона тихо угасла от горя: она всю жизнь мечтала, чтобы ее сынок стал раввином...

От той бурной эпохи у Мински остался осколок гранаты в позвоночнике и непоколебимая уверенность в том, что любую проблему можно разрешить соответствующей дозой свинца. Он охотно доказывал это на практике всем, кто был с ним не согласен, что в конце концов создало ему весьма дурную репутацию. После пятидесяти арестов он покинул США, опасаясь, что у него в конце концов не хватит воздуха повторять следователям фразу “я отказываюсь отвечать на этот вопрос”.

Деловые партнеры Мински побаивались его жестокости, но поскольку никто лучше Берта не умел окунать руки несговорчивого должника в ванну с кислотой, синдикат “парней с Бэй-стрит” питал к нему профессиональное уважение. Сам Берт Мински не боялся никого и ничего. Даже ЦРУ и КГБ.

На днях, когда трое совладельцев казино высказали смутные опасения насчет задуманной им операции, его маленькие черные глазки налились кровью, и он взревел:

— Нас ждет миллион долларов! Слышите вы?! И ни цента “парням” — все наше...

Сэм, наиболее старый из его партнеров, осторожно напомнил:

— Но ведь это рискованно, Берт. Если поднимется скандал, то “парни” выбросят нас за борт...

— Скандала не будет.

Берт подошел к “коллегам”, наставив на них наподобие пистолета указательный палец и скривив толстые губы в презрительной гримасе.

— А если кто-нибудь приедет сюда вынюхивать, я займусь им сам...

Оставшись один, Мински несколько раз повторил про себя:

— Миллион долларов...

Он уже давно тешился этой мыслью, как малыш радуется леденцу на палочке. Цифра звучала в его голове сладкой музыкой. Сумма была совершенно произвольной, он назначил ее сам, но у него было достаточно опыта, чтобы понимать: его цель не так уж недостижима.

Но он понимал и то, что при неудачном исходе в лучшем случае заработает позолоченный гроб...

— Где я могу найти мистера Берта Мински?

Широкоплечий гигант Бен Хешт, работавший в казино вышибалой, видел на своем веку многое, но такого наряда не встречал еще ни разу.

На женщине были блестящие зеленые чулки, короткое платье из обтягивающей ткани такого же цвета и зеленый шелковый платок, стягивающий длинные светлые волосы. Вид ее длинных ног пробудил у Бена живой интерес к царству рептилий. Ноздри его искривленного носа возбужденно затрепетали, а в глубоко посаженных глазах появился блеск.

— Вы хотите видеть мистера Мински? — переспросил он.

— Да, — ответила женщина мелодичным голосом.