— Надеюсь, что в ближайшие дни мы с вами станем друзьями. Могу предложить вам помощь на Кубе. Тамошняя жизнь совсем не такая, какой вы ее себе представляете. К тому же вы мне очень симпатичны...

Митчелл немного расслабился, и на его лице появилась слабая улыбка.

— Но ведь вы же смогли приспособиться к Кубе...

Она засмеялась.

— Я люблю жаркие страны. И море.

— Я тоже.

— Что ж, тогда идемте завтра купаться. Встречаемся в одиннадцать у бассейна, идет?

Митчелл без особого энтузиазма согласился, и они вернулись к столу. Через несколько минут Митчелл, сославшись на жару, удалился.

Берт Мински чисто по-отцовски посмотрел ему вслед и сказал:

— Ну, вот видите? Живой, не обколотый наркотиками, в здравом уме... Разве он не стоит миллиона долларов?

Ирена презрительно усмехнулась. Ну и болван этот Митчелл! Не понимает, что решил уехать из настоящего рая. Но что его побудило на такой шаг? Он не имел ничего общего с перебежчиками, которых ей доводилось встречать прежде. Ни политических мотивов, ни материальных интересов... И вместе с тем — несомненно душевное равновесие. Тайна оставалась за семью печатями.

— Да, он стоит миллиона долларов, — согласилась она. — В свинцовых слитках...

— Привет, Джек, — сказал он, а затем указал пальцем на Малко: — А это что за фрукт?

— Мой приятель, — ответил Харви. — Он свой.

— Раз для тебя свой, значит, и для меня свой, — заключил негр и протянул Малко сильную пухлую руку.

В настоящее время Лестер Янг являлся одной из самых важных персон на острове. Он был кандидатом от Национальной демократической партии и впервые собирался отобрать местную власть у “парней с Бэй-стрит”.

— Новости есть? — негромко спросил Харви. Негр все же опасливо покосился на Малко, потянул Харви за рукав в сторону и шепнул:

— Все, как я говорил. Папаша уехал в Литтон-Кей. С ним девчонка: похоже — именно та, которую ты ищешь. Но как ее зовут — никто не знает. Папаша поселил ее в своем личном бунгало... — Янг свирепо сплюнул на землю. — Чтоб он подох, этот Папаша!

— А как насчет того парня?

Лестер Янг щелкнул своими сиреневыми подтяжками.

— Есть там один... Скорее всего, тот самый. Американец, как ты и предполагал. За ним все время присматривает некий Стив — человек Берта Мински. Но одна деталь не совпадает: парня не держат взаперти.

— Гм...

Харви по-прежнему ничего не понимал. Эта история казалась ему сплошной загадкой. Тем более что Лестеру, похоже, сказать было больше нечего.

Янг повернулся к Малко и громко произнес:

— Того и гляди, скоро грянет циклон.

— Почему вы так решили? — спросил австриец.

— Здесь это чувствуешь всеми костями, мистер! И потом, сейчас как раз подходящий для этого сезон. Ураганы обычно приходят с юга — и тогда только держись! В последний раз крыша моего дома пролетела половину острова, честное слово!

Лестер Янг опять щелкнул подтяжками и полез в обклеенный лозунгами автобус. На подножке он обернулся и подмигнул Харви:

— Пока, Джекки. Если повстречаешь Папашу, дай ему от меня хорошего пинка.

Автобус тронулся, подняв облако пыли. Малко и Харви сели в сантехнический фургон. Они находились в двух километрах от Нассау, недалеко от отеля “Эмералд-Бич”.