Пираты уже без скафандров вывели одно звено за другим из корабля и повели их строем по широкой улице в сторону ряда серых здании. Сасс вся дрожала — перед высадкой рабов полили дезинфектантом из шланга, а на улице дул промозглый ветер. Притяжение оказалось довольно слабым. На новой планете ощущался непривычный запах — резкий и пыльный, совсем не походивший на насыщенный солью воздух Мириады. Поглядев вверх, Сасс увидела, что они находятся под гигантским куполом. Он был настолько огромным, что накрывал и космодром, и весь город.

Впрочем, как ей стало ясно в течение следующих месяцев, город был подобен исполинскому трюму для рабов. Бараки, мастерские, фабрики квартал за кварталом тянулись во всех направлениях. Ни травы, ни деревьев — ничего живого, кроме рабов и хозяев. Некоторые из последних были очень высокими — куда выше родителей Сасс — и походили на громил, с которыми сражалась Карин Колдей в «Тайне ледяного мира».

Звенья расформировали, и рабов подвергли тестированию, чтобы установить их продажную цену. Потом каждого приписали к новому звену для работы, обучения или того и другого вместе, в зависимости от пожелания хозяев.

Сасс была изрядно удивлена, что она еще помнит, чему ее учили в школе.

Когда на экране появлялось очередное задание, она с головой погружалась в проблемы математики, химии или биологии. Дни проходили совершенно однообразно: сначала центр тестирования, потом тяжелая работа в бараках, где Сасс подметала полы — совершенно голые, чтобы в этом нуждаться, — и мыла кухни и общие туалеты, и, наконец, коллективная работа, такая же бессмысленная, как и на корабле. Шесть часов отводилось для сна; она проваливалась в беспамятство, как в колодец.

Сассинак не имела ни возможности, ни причины считать дни. Она не могла ни разыскать старых друзей, ни выяснить, где они находятся. Вообще-то Сасс легко заводила новых товарищей, но постоянные переброски из одного звена в другое делали невозможным поддерживать дружбу. В конце концов, после окончания тестирования и долгих дней работы в полные три смены, ее привели в здание, которое она еще не видела. Скованная с другими рабами Сасс услышала заунывные выкрики аукциониста и поняла, что ее намерены продать.

К тому времени, как Сасс добралась до стенда с дисплеем, она узнала о себе все. Пол — женский, физическое развитие — степень два, общий интеллект — восемь, математика — девять, рост — такой-то, вес — такой-то, с такой-то планеты, генетический код, родной и выученные языки, специальный опыт и так далее. Сассинак боялась, что ее начнет трясти от боли и унижения, и покупатели поймут, насколько она чувствительна и возбудима, и сразу же постаралась сдержать дрожь. Она уже узнала, что покупатели редко гоняются за красотой — этого можно легко достичь с помощью косметики и пластической хирургии. А вот талант и опыт, тем более в сочетании с энергией и возбудимостью, ценились по-настоящему. Поэтому рабов и вывозили со сравнительно молодых колоний.

Аукцион шел своим чередом — цены назначались в неизвестной Сассинак валюте. Наконец торг закончился, кто-то выключил экран, а кто-то еще — судя по ошейнику, раб — повел Сасс по пустым коридорам и приковал к кольцу на какой-то двери. Сассинак умудрилась не дрожать и не плакать, хотя внутри ее душили рыдания.

— Как тебя зовут? — спросил другой раб, складывающий ящики возле двери.

Сасс посмотрела на него. Это был крепкий мужчина с седеющими волосами, шрамами на руке и вмятиной на черепе — в этом месте волосы не росли. Он ждал ответа и улыбался. — Ладно-ладно, если не хочешь, можешь не отвечать.

— Сассинак! — быстро и чересчур громко выпалила Сасс. Она снова обрела имя!

— Тише! — предупредил девочку раб.