— А кто тебе рассказал о моем отце? — вдруг удивился Савелий.

— Оскар Волин.

Савелий утвердительно, кивнул, мол, Оскар знал о жизни его родителей. И больше к разговору об отце Савелий не возвращался.

Итак, Савелий Крамаров — заслуженный артист СССР. Многие люди, не знающие подоплеки присвоения и прохождения любого звания в те годы, не удивились этому факту. Яркий комик, сыгравший в десятках фильмов, давно заслужил это почетное звание.

Я верю в судьбу, а не в случай. Благоприятный случай может только помочь предначертанной судьбе человека. Вероятно, таким счастливым случаем был для Савелия фильм Якова Сегеля «Прощайте, голуби!», пусть с маленькой, не слишком выразительной ролью, но позволившей запечатлеть в памяти других режиссеров до смеха простодушное лицо юного героя. И уже второй показ Савелия, в кинокартине «Друг мой, Колька!», вылился в большой успех, и фильм стал одним из любимейших его фильмов, о котором он всегда, до конца жизни, вспоминал с искренней теплотой.

В зарубежной прессе указывается, что до отъезда в Америку Савелий Крамаров сыграл в СССР в 45 фильмах. Мне он называл иную цифру — 34 кинокартины. На мой взгляд, не менее впечатляющая цифра, чем предыдущая. Перечислю хотя бы ряд его фильмов: «Прощайте, голуби!», «Друг мой, Колька!», «Двенадцать стульев», «Неуловимые мстители», «Джентльмены удачи», «Афоня», «Не может быть!», «Соло для слона с оркестром», «Большая перемена», «Без страха и упрека», «На завтрашней улице», «Город мастеров», «Приключения капитана Врунгеля»… К тому же он успел пройти репетиции спектаклей в таких театрах, как Ленком, «Современник», имени Моссовета. Ему было трудно сразу войти в замечательную плеяду драматических актеров этих театров. Не сомневаюсь, что при огромном желании и свойственном ему трудолюбии, умении схватывать налету мысль режиссера, при дружелюбном отношении к коллегам, при своем уникальном таланте юмористического актера он мог постепенно занять достойное положение в этих театрах, но не желал играть средне и уходил сам из театров, попасть в труппы которых было заветною мечтою многих актеров. Это — официальная версия его театральных поступков. Существует и другая, которую, возможно, он доверил только мне. «Мне не хватает актерского мастерства, — однажды признался он мне, — я специально поступаю в театры, где репетирую с величайшими мастерами своего дела, учусь у них, у великолепных театральных режиссеров, именно театральных, и, понабравшись там умения, возвращаюсь в кино». — «Но ты подводишь театры, — заметил я ему, — они вводят тебя в спектакли, рассчитывают на тебя, а ты вдруг уходишь».

Савелий не ожидал от меня такого упрека и покраснел.

— Ты прав, — сказал он, — обещаю тебе, что больше не буду пускаться в подобные театральные эксперименты.

И он сдержал свое слово. Я спросил у Савелия после присвоения ему звания заслуженного артиста:

— Каковы твои дальнейшие творческие планы?

— Буду копить на народного, — с тонкой иронией ответил он. И сказал правду. Продвижение документов на присвоение званий артистам, за которым стояли крупные министерские чиновники, проистекало чрезвычайно медленно и с одной целью — выудить взятку у претендента. И редко у кого выдерживали нервы. Один периферийный и весьма одаренный эстрадник удрученно признался мне, что за присвоение звания народного артиста РСФСР отвалил министерскому чиновнику дорогой мебельный гарнитур. Почти уверен, что не обошелся без «благодарности» и Савелий, но это не было ударом по его престижу. Он бросил «кость» алчным чиновникам, глядящим на него жадными собачьими взглядами.