Нависла беда и над самим музеем.

«Нам стало известно, что президиум ВЦИКа решил изъять подмосковные музеи-усадьбы из ведения Главнауки и передать их в соответствующие Исполкомы, вводя их таким образом в число местных музейных учреждений, — бросились на защиту Абрамцева Виктор и Аполлинарий Васнецовы, Нестеров, Остроухов. — Между тем Абрамцево никак не может быть причислено к этой категории учреждений ввиду его общенародного и художественного значения.

В своем культурном прошлом Абрамцево имеет два периода, которые и создали его известность: период литературный и период художнический. Первый тесно связан с именами Гоголя, Тургенева, Щепкина и С. Т. Аксакова, около которого здесь собирались многие литературные силы того времени… Второй период связан с именами художников: Репина, Поленова, Антокольского, Виктора Васнецова, Серова, Сурикова, Нестерова, Е. Поленовой, Левитана, Ап. Васнецова, Коровина, Врубеля, Остроухова и др., которые объединялись вокруг С. И. Мамонтова. Наконец, в недавнее время в Абрамцеве много работал П. П. Кончаловский…»

Приходится сказать правду и о народе нашем. Вот две выписки из донесений директора музея Смирнова в Музейный отдел МОНО.

«21 марта я был на сходе в деревне Мутовках, которая ранее наиболее враждебно относилась к Абрамцевскому музею. Беседа продолжалась более двух часов. Крестьяне выразили свое неудовольствие на высокую аренду за луг, принадлежащий музею».

«28 марта. Сегодня музей посетили представители Уездного Комитета ВЛКСМ и заявили мне, что в Уездном исполкоме решено ликвидировать Абрамцевский музей к 1 мая и передать ВЛКСМ для дома отдыха на 70 человек».

Появились публикации на тему: нужен или не нужен Абрамцевский музей? В Сергиевской газете «Плуг и молот» в заметке, подписанной псевдонимом «Местный крестьянин», читаем: «Было бы целесообразней, чтобы ценности музея были переброшены в другое место — город: все равно на такие ценности, как „святые“ картины знаменитых художников, находящиеся в церкви на „царских вратах“, крестьянство внимания не обращает».

И пошла распродажа имущества церковной усадьбы, разворовывали мебель в музее, исчезали, разобранные по бревнышкам, сараи, службы.

В 1932 году музей был закрыт, усадьбу превратили в дом отдыха творческих работников.

Восстановили же музей только после Великой Отечественной войны.

2

Нам остается рассказать о прямых потомках Саввы Ивановича Мамонтова. Сергей и Александра не дали побегов на древе рода. Дети Веры Саввишны Самариной оставались в России, а вот сын Всеволода Саввича Андрей, совсем юноша, гимназист, попал на юг страны. Когда врангелевский Крым пал, поток беженцев увлек Андрея, и он очутился сначала на Кипре, а потом в Югославии.

В 1948 году семейству Андрея Всеволодовича пришлось снова испытать судьбу гонимых. Спасаясь от ареста, Мамонтовы бежали в Австрию, а из Австрии перебрались в Аргентину. Далеко Серебряная страна от Белой страны, но Россия жила в этих людях. Дочь Андрея Всеволодовича Елена Хасанова преподавала в одной из школ Буэнос-Айреса русский язык. Ставила для детей спектакли на русском языке, сама сочиняла пьесы, используя русские сказки. Ее брат Савва высшего образования не получил, но он владел французским, немецким, испанским, английским и русским языками. Работал в американских фирмах, продавал оборудование для горной промышленности. Женился Савва Андреевич на русской дворянке Татьяне Петровне Веревкиной.