– Дорогу? – удивился Ян. – Разве я не говорил? Просто не обращал внимания на туман. Шел словно бы с закрытыми глазами. А часто и в самом деле закрывал. Ну, а микрорельеф под ногами… Я всегда помню, на что наступают мои ноги. Так и нашел дорогу. По следу.

    Макивчук кивнул, но Женька чувствовал, что капитана это объяснение не удовлетворило.

    – Хорошо, – сказал Макивчук. – Кстати, два дня назад ты порвал скафандр, когда сорвался со скалы на Черном плато. Но адская жара тебя не затронула…

    Ян удивленно посмотрел ему в глаза.

    – Ты словно бы не доволен, – сказал он. – Я упал разрывом вниз. Таким образом зажал дыру. А потом зарастил ткань.

    – В полевых условиях? – Макивчук с сомнением покачал головой.

    – В полевых условиях, – подтвердил Ян, – я единственный из всего выпуска, кто умеет это делать. Что ж делать, если у других руки не оттуда растут? Да и в мозгах лишь одна извилина, да и та прямая.

    – Ладно, – сказал Макивчук, – а огненная жизнь Аида?

    Тролль с возрастающим удивлением посмотрел на капитана.

    – Я ведь подробно все объяснял и раньше, – ответил он наконец.

    Макивчук положил громадные ладони на стол. Плечи капитана напряглись, словно он готовился прыгнуть, опрокидывая стол.

    – Все это очень убедительно, – сказал он, – но слишком много счастливых случайностей.

    Он вдруг подался вперед и требовательно спросил:

    – Скажи, Ян, ты человек?

    Его глаза впились в дрогнувшее лицо Тролля. Женька растерянно замер. Ян не человек? Не человек? Но кто же тогда?

    – Ответь нам, – сказал Макивчук и, чуть помедлив, добавил: – Конечно, если можешь.

    Лицо Яна чуть ли не впервые за все время полета выразило крайнюю степень растерянности. Он хлопал глазами, такими синими и безмятежными, смотрел на капитана, словно на привидение.

    – Да вы что? – сказал он наконец. – Взбесились? Кто же я тогда?

    – Не знаю, – сказал Макивчук четко, – но знать хотел бы.

    До Женьки наконец дошло.

    – Не человек… – сказал он с тихим ужасом. – Не че… Тогда он – агент чужой цивилизации! Способный принимать человеческий облик. Чтобы все у нас высмотреть, собрать информацию!

    Тролль уже справился с растерянностью и засмеялся. Но в его смехе едва заметной ноткой проскользнула тревога

    – Значит, я шпион? – спросил он. – Лазутчик? Этот… Локкарт, Лоуренс, Мата Хари?

    – Мата Хари была женщиной, – поправил Макивчук привычно, но тут же спохватился: – Хотя кто знает… это земные мерки. Есть ли у вас вообще разделение…

    – Спасибо, – сказал Тролль.

    Он уже полностью овладел собой и с любопытством смотрел на товарищей. А они с каждой минутой теряли уверенность.

    – Я же не говорю, – сказал Макивчук почти просительно, – что ты агент именно враждебной по отношению к нам цивилизации. Ты нас выручал не единожды из довольно критических положений.