После довольно долгого молчания г-н де Прадон сказал тихо, почти шепотом:

   – Дитя мое, будь справедлива и согласись, что я никогда не докучал тебе советами.

   Она поняла, куда он клонит, и, готовая к этому нападению, ответила:

   – Простите, папа, по крайней мере один совет вы мне дали.

   – Я?

   – Да, вы.

   – Совет относительно твоего… образа жизни?

   – Да, и даже очень дурной. Поэтому я твердо решила: если вы мне еще будете давать советы – им не следовать.

   – Что я тебе посоветовал?

   – Выйти замуж за господина де Бюрна. Это доказывает, что вы лишены рассудительности, проницательности, не знаете людей вообще и вашей дочери в частности.

   Он помолчал несколько секунд от удивления и замешательства, потом медленно заговорил:

   – Да, тогда я ошибся. Но я уверен, что не ошибусь, высказав тебе сегодня свое отеческое мнение.

   – Что ж, говорите! Я воспользуюсь им, если пригодится.

   – Еще немного, и ты себя скомпрометируешь.

   Она рассмеялась, рассмеялась слишком резким смехом и досказала за него:

   – Разумеется, с господином Мариолем?

   – С господином Мариолем.

   – Вы забываете, что я уже скомпрометировала себя с Жоржем де Мальтри, с Масивалем, с Гастоном де Ламартом, с десятком других, к которым вы меня ревновали; стоит мне назвать человека милым и преданным, как весь мой кружок приходит в ярость, и вы первый, вы, которого небо даровало мне в качестве благородного отца и главного руководителя.

   Он горячо возразил:

   – Нет, нет, до сих пор ты ни с кем себя не компрометировала. Наоборот, ты проявляешь в отношениях со своими друзьями много такта.

   Она ответила заносчиво:

   – Дорогой папа, я уже не девочка и обещаю вам, что скомпрометирую себя с господином Мариолем не больше, чем с кем-либо другим, не беспокойтесь. Однако признаюсь вам, что это я просила его приехать сюда. Я нахожу его очаровательным, таким же умным, как все те, но меньшим эгоистом. Таково было и ваше мнение до того, как вы обнаружили, что я немного предпочитаю его остальным. Ох, не так-то уж вы хитры! Я тоже вас хорошо знаю и многое могла бы вам сказать, если бы захотела. Итак, господин Мариоль мне нравится, и поэтому я решила, что было бы очень приятно совершить с ним невзначай небольшую прогулку, что глупо лишать себя удовольствия, если это не грозит никакой опасностью. А мне не грозит опасность скомпрометировать себя, раз вы здесь.

   Теперь она смеялась от души, зная, что каждое ее слово попадает в цель, что она держит его в руках благодаря этому намеку на его подозрительность и ревность, которые она давно почуяла в нем, и она забавлялась этим открытием с затаенным, злорадным и дерзким кокетством.

   Он замолчал, пристыженный, недовольный, рассерженный, сознавая, что она угадала под его отеческой заботой скрытую враждебность, в причине которой он не хотел признаться даже самому себе. Она добавила:

   – Не беспокойтесь. Вполне естественно в это время года совершить поездку на гору Сен-Мишель с дядей, тетей, с вами, моим отцом, и со знакомым. К тому же об этом никто не узнает. А если и узнает, тут нечего осуждать. Когда мы вернемся в Париж, этот знакомый займет свое обычное место среди остальных.

   – Пусть так, – заключил он. – Будем считать, что я ничего не говорил.

   Они прошли еще несколько шагов. Г-н де Прадон спросил:

   – Не пора ли домой? Я устал, хочу лечь.