Посадив Ирину в такси, Бородин наконец-то позвонил жене. Телефон был отключён, но он другого и не ожидал, сегодня у неё вечерняя смена.

– Счастье, – подтвердила Катя, снимая медицинский халат.

Знал бы кто-нибудь, как устала она. Устала от того, что нет мамы, нет Ольги. От того, что почти нет Глеба, хоть он и рядом.

– И на пенсию уходить страшно, не очень-то на неё проживёшь.

Катя кивнула – понимаю.

Попрощавшись со Светланой Васильевной, заглянула в окно над козырьком входа в здание – Корсакова не было.

По дороге домой вспомнила, что не включила телефон, увидела пропущенный звонок Глеба.

Тихо шелестели листья на слабом ветру, как в первый раз, когда юная Катя шла с Глебом.

Глеб учился с её братом Илюшей в одной группе, иногда приходил к ним домой. На Катю парни внимания не обращали, и её это совсем не трогало, она тогда была влюблена в своего сокурсника Диму Сидякина. Сейчас Дима являлся каким-то большим начальником в крупной фармацевтической компании и часто приставал к Кате с рекламой собственной продукции.

Она не сразу заметила, что Глеб часто на неё посматривает, и незаметно стала ждать его взглядов и расстраивалась, когда он на неё не смотрел.

Потом всё закрутилось быстро. Как-то она у метро столкнулась с Глебом, возвращаясь из института, они разговаривали ни о чём под шелест осенних листьев, он вежливо пропустил её вперёд, легко открыв тяжёлую дверь подъезда, и она впервые заметила, какие сильные у него руки и как легко и спокойно идти с ним по тихой улице. В тот вечер он пригласил её погулять, и она пошла, и больше никогда не думала ни о Диме Сидякине, ни о ком-то другом.

Окна квартиры светились. Катя дождалась лифта, отперла входную дверь и сразу попала в руки Глеба.

– Я только вошёл, – прошептал он, утыкаясь ей в волосы. – Катюха, я так соскучился.

Она мягко высвободилась из его рук, повесила на вешалку ветровку.

– Катя…

– Да, Глеб?

– Что не так?

«Не так» было всё. И то, что он не звонил ей двое суток, и то, что сама она боится ему звонить, чтобы не нарваться на недовольные и отрывистые «да» и «нет».

«Не так» было то, что от него сейчас слабо пахло незнакомыми духами.

– Глеб, – спросила Катя, глядя в его виноватые глаза. – Ты меня любишь?

– Я не могу без тебя жить. – Он снова её обнял, на этот раз она не сопротивлялась.

Немедленно кончать с Иркой. Любым способом.

Ира давно поняла, что эти звонки продиктованы не желанием поговорить с ней и не беспокойством за неё, а исключительно раз и навсегда заведённым правилом. Она так и представляла, как после каждого звонка отец делает пометку в записной книжке, чтобы не пропустить даты следующего звонка.

Ира прошлась по квартире, провела пальцем по поверхности мебели. Палец остался чистым, домработница, которую оплачивал отец, убирала добросовестно. Впрочем, Ира не сказала, когда вернётся, не хотела, чтобы прислуга расслаблялась.

Можно было встретиться со школьными или институтскими подругами, но не хотелось. Поразить их нечем, разве что папиными деньгами, которых он, надо отдать ему должное, для неё не жалел. Но к её деньгам подруги давно привыкли, а больше похвастаться ей нечем. Карьеры не сделала, замуж не вышла.

Карьеры она не сделала из-за Глеба. И замуж не вышла из-за него же.

– Мам, – решительно сказала в трубку Ира.