Всего четыре слова… будь он проклят! Она затрепетала; ее снова обдало жаром.

— Но, видишь ли, Кристиан, твоего слова мне недостаточно. — Она не хотела называть его Тоддом. — Я давно поняла, что твое слово недорого стоит.

— Ева, я тебя обидел, — ответил он. — Ты меня не простила, и, наверное, я не заслуживаю твоего прощения, но, если ты доверишься мне сейчас, жизнью клянусь, я все для тебя сделаю. Позволь мне тебя охранять. Прошу тебя!

Неожиданно она подумала о том, что вполне способна превратить ближайшие несколько дней его жизни в ад, и эта мысль ей понравилась.

— Что ж, отлично. Я верю Виктории. Она считает, что ты станешь идеальным телохранителем для меня. Вот и поглядим.

— Хорошо.

Она закинула сумку на плечо.

— Только не забывай: как только мы выйдем из этого здания, главной буду я.

Он кивнул в знак согласия, и она поняла, что попала из огня да в полымя.

Глава 3

Жилой комплекс на Уэст-Грейс-стрит, 17.50

Ева не хотела, чтобы он приближался к ней.

Она настояла на том, что к ней домой они поедут в разных машинах. Ему это не понравилось, но она не оставила ему выбора. По пути из «Агентства Колби» он буквально сидел у нее на хвосте. Ева и не подумала предупреждать его о том, какие правила действуют в их гараже. Она заехала в крытую зону для жильцов, а ему предоставила искать место на улице. С трудом припарковав машину, он поспешно догнал ее уже у подъезда.

Тодд и не ожидал, что Ева его простит — хотя с тех пор прошло почти десять лет. И все же, учитывая обстоятельства, он надеялся на вежливое радушие… или хотя бы на временное перемирие.

Войдя, Ева направилась не к лифту, а к двери, ведущей на лестницу. Тодд закинул спортивную сумку на плечо и последовал за ней.

Однако за время подъема на третий этаж он слишком отвлекался на ее бедра, которыми она соблазнительно покачивала на ходу. Он прекрасно помнил, какая у нее сногсшибательная фигура. Она по-прежнему выглядела как та девятнадцатилетняя девушка, с которой он познакомился в университетской библиотеке. Он тогда очень старался сосредоточиться на книге, но то и дело поглядывал на нее. Она была натуральной блондинкой со сливочно-белой кожей и зелеными глазами.

Ева молча, не оглядываясь, толкнула дверь третьего этажа. Он следовал за ней, все больше хмурясь. В любую дверь он должен входить первым. Она идет за ним — по возможности вплотную.

У двери в ее квартиру он решительно шагнул вперед и протянул руку:

— Я войду первым.

Она уронила ключ ему в ладонь и посторонилась. Он отпер дверь и вошел. Тодд заранее изучил поэтажные планы ее дома. Ева жила в квартире с одной спальней. Входная дверь вела в маленькую прихожую. Гостиная, столовая и кухня расположены углом; из кухни можно выйти в еще один коридорчик, откуда открываются двери в чулан, спальню и ванную. Балкона нет, зато в ее квартире два больших окна. Он жестом пригласил ее войти, но Ева замялась на пороге. Нахмурившись, она рассматривала дверь напротив.

— Что-то не так?

— Наверное, нет. — Она покачала головой и показала на соседскую дверь через площадку: — Я думала, соседки сейчас нет в Чикаго… — Пожав плечами, она отвернулась и вошла в квартиру.

Тодд закрыл и запер за ними дверь.

— Побудь пока здесь, а я осмотрюсь.

Ева закатила глаза и скрестила руки на груди.

Большое окно, выходившее на улицу, впускало в комнату много света. Он удивился, заметив, что на окне нет ни жалюзи, ни штор. Та Ева, которую он знал, была застенчивой и скромной, и ему это нравилось.

В гостиной стоял мягкий диван, перед ним маленький кофейный столик.