Джули вздрогнула, вспомнив последние минуты жизни Билли Дьюка. Запах… Ощущение движения ножа, когда он вошел в живую плоть. Пот, которым она покрылась с головы до ног. Жуткие булькающие звуки, которые издавал Дьюк, когда пытался заговорить. Его конвульсии.

Слезы застили глаза, и улица перед машиной стала казаться ей затуманенной.

— Как мне это пережить?.. А может быть, выяснится, что он умер от чегото друго? Не от ножевой раны…

Дерек коснулся ее руки:

— Ты же была в смертельной опасности, Джули.

— Полицейские говорят, что нет…

— Ты не ударила его ножом. Билли Дьюк на него напоролся.

— Клянусь, что это так и было, Дерек! И все-таки…

— Не думай об этом. Мы почти приехали.

— Куда?

Они подъезжали к отелю. Митчелл посмотрел ей в глаза:

— Наши дома испоганены — и твой, и мой. Этот отель тебе подходит?

— Мне годится любой.

— В «любом» нет такого обслуживания.

Дерек вышел, обогнул машину и открыл ей дверцу. Швейцар поздоровался с адвокатом, назвав его «мистер Митчелл». Дерек спросил:

— Свободный номер есть?

— Для вас найдется.

Через несколько минут коридорный открыл дверь номера люкс на верхнем этаже старинным медным ключом и впустил их. Спальня была отделена от гостиной раздвижными стеклянными дверями, декорированными тканью. Убедившись, что в номере все в порядке, служащий отеля ушел.

— Здесь кому-то нравится ситец, — заметил Дерек, включая торшер.

Джули улыбнулась:

— Судя по всему, да. Тут очаровательно. Если честно, я удивлена, что ты знаешь, что такое ситец.

— Моя мама оформляла квартиры наших друзей, по-любительски, конечно.

— Вот как? Расскажи.

— Сначала надо поужинать.

— Я не смогу есть, Дерек.

— Прекрасно сможешь.

Он заказал в номер суп из чечевицы и крабов, овощные салаты и хрустящие булочки. Джули с удивлением поняла, что есть все-таки может. Для нее Митчелл попросил принести бутылку белого вина, а сам взял из мини-бара виски. Когда они закончили ужинать, пришел официант и убрал посуду.

Джули сняла туфли и села на диван, подобрав под себя ноги. Дерек протянул ей бокал.

— Почему мы здесь? — Джули сделала глоток.

— Я уже объяснил. В наших домах пролилась кровь. В моем — кровь Мэгги, в твоем — Билли Дьюка.

Наверное, отчасти причина была в этом, но Джули чувствовала, что Дерек что-то недоговаривает. Она смотрела требовательно, и он виновато улыбнулся:

— Мы здесь, потому что я хочу, чтобы тебя оставили в покое. Во всяком случае, чтобы пока не трогали.

— Ты говоришь о полиции? Думаешь, меня арестуют?

— Не знаю. Вот в том, что твой дом обыщут, я уверен. Это место преступления. На это они должны получить ордер. Его, конечно, дадут, и тогда полицейские вывернут твое жилище наизнанку.

— Как и мою жизнь…

Дерек промолчал.

— Ты боишься, что они могут что-нибудь найти? — Джули задала вопрос, который не давал ей покоя.

— Да, боюсь. Совсем не потому, что думаю, будто ты мне солгала. Просто полагаю, насчет Крейгтона Уиллера ты права. Если у него хватило ума взять твою пуговицу и подложить ее в номер Дьюка, одному Господу ведомо, что он еще придумал, чтобы убедить полицейских в том, будто вы — ты и Билли Дьюк — были сообщниками.