Полонский подумал, что если речь и дальше покатится в сторону политики, то ему лучше вернуться в институт.

— Господин Костадис, вы уверены, что я вам нужен?

— Вы правильно боитесь, капитан. Решайтесь. Если вы намерены меня выслушать, то ваше дальнейшее расследование может круто… хе-хе!.. свернуть. И вам придется, образно говоря, сменить ношу.

— Господин Костадис, это моя работа. Нелепо полагать, что я испугаюсь подробностей… Но возможно, если вы хотите обнародовать какие-то сведения, лучше собрать журналистов? Почему вы не сбросите информацию в свободный доступ?

— Что за хрень! Нет ничего проще и ничего глупее, чем доверить свои мысли сети. Начнем с того, что я даже не могу просмотреть доклад на чужом лицензированном скрине, я немедленно поставлю под удар того человека, который мне его предоставит… Что вы смотрите, как будто вчера родились? Поисковые программы федералов настроены на определенные слова, в том числе — фамилии. А в докладе называются такие фамилии… Одним словом, меня вычислят за пять минут! Если повесить доклад на сайте, он провисит там максимум десять минут, все российские владельцы сайтов подписывают соглашение о делегировании прав стороннему модератору. Если начать рассылать копии, самые верные сведения немедленно будут выданы за очередную утку. Вы мне не верите?

— Кажется, начинаю верить…

— Даже если удалось бы разместить доклад, их модераторы контролируют все… Нет уж, для того чтобы привлечь внимание властей, нужен принципиально иной подход. Нужно взрывать лавочку изнутри… Слушайте, Полонский, будем говорить прямо. Я жив только потому, что меня вовремя спрятали. Юханов убит, Ласкавый подавился косточкой и умер… хе-хе…

— Косточкой подавился…

— Хе, это только начало! Маринка Симак при смерти и наверняка будет убита, едва ее переведут из реанимации в обычную палату.

— Симак? Она курирует… то есть курировала телевещание?

— И заодно заведовала отделом информационных технологий в администрации президента. Можете представить, что от нее зависело и в чем заключалась работа. Кроме нее погибли еще несколько человек, но вам о них знать необязательно. Они думали, что надежно спрятались за рубежом, но все эти укрытия крайне смехотворны…

— Я читал, что Симак надежно охраняют… И кроме того, ее никто не собирался убивать. Во всех новостях передали, что она не поладила с пьяным мужем.

— Я прекрасно его знаю, Дмитрий капли в рот не берет. И в ближайший вторник его отпустят на поруки.

— И… что?

— И ничего. Он придет в палату навестить свою любимую жену и закончит начатое. Только теперь он успокоился и полностью готов; я представляю, что бедняге пришлось пережить…

— К чему готов?

— Ко всему, что вложили в него ваши куклы.

— Так вы знали об этом и раньше?!

— Мы вместе разрабатывали этот проект, я имею в виду идею искренней любви, а не вторичный эффект, который открылся уже в процессе. Мы наивно полагали, что, как в детстве, пирог поделят честно. Потом Лева оборзел, но стало поздно. Его никто не смог вразумить, ни Рон, ни я, и уж тем более Петька. Петька вызывал у Левы наибольшую ярость, из-за соперничества за Маринку…

— О чем вы, Костадис? Марина Симак давно замужем.

— Она что, по-вашему, родилась замужней? Мы все учились вместе, только Юханов и Гирин были на параллельном потоке.

— Черт, вот черт… Так глубоко я не догадался копнуть… Значит, Гирин был с вами заодно?

— Вот еще! Кто он такой, этот жирный дурень, чтобы брать его в долю?

Януш задумался.