— Как себя чувствуете? — проявила вдруг участие Симак. — Колени больше не болят?

— Пока нет.

— Ходите свободно?

Я поднялся и продемонстрировал самую изящную походку, на какую был способен. Колени болели, болел затылок, кололо в груди, хотелось сморгнуть. Зеркало отразило четыре пары глаз, напряженно наблюдавших за моими передвижениями.

Костадис окружил себя дымовой завесой и стал похож на хитрого шпиона.

— Чему смеетесь? — сверкнул ослепительными резцами Ласкавый. — И не виляйте задницей, Сибиренко никогда так не ходил.

Никто, кроме Тео, не засмеялся, нервы были натянуты до предела. Пилот сообщил, что через пятнадцать минут посадка. Лимузин для господина Сибиренко будет подан в аэропорт.

— Я не смеюсь, я улыбаюсь!

— А мне его задница больше нравится, — подала голос Ксана.

— А тебя никто не просил сравнивать! — обиделся я.

— У нас не больше двух часов. — Марина Симак щелкнула застежкой ридикюля. — Януш, еще раз пройдемся по списку приглашенных.

Я дисциплинированно плюхнулся в кресло, а Ласкавый воткнул чип. Салон погрузился в сумрак, затем вокруг засверкали парадные огни Кремлевского дворца, зала наполнилась народом. Шорох платьев, приглушенные разговоры, строго отмеренные улыбки.

— Поехали, — махнул из своего угла Костадис. — Высокий слева?

— Министр связи Кочергин Сергей Олегович, — отозвался я. — Недоброжелатель, под колпаком «федералов».

— Женщина в желтом, с бокалом?

— Замглавы администрации, Яценко Лидия… Состоит в комитете вместе с моей женой.

— Прямо, за столиком, бородатый?

— Директор по связям «Газпрома», — отрапортовал я. — Охотились с ним прошлым летом на Байкале.

— На сцене, третий слева, с бумагами?

— Посол Венгрии, не знакомы.

«…Вот черт, в очередной раз затосковал я, — теперь приходится знать в лицо всех, с кем незнаком…»

— Девушка с открытым скрином?

— Супруга губернатора Ярославской области. Виделись один раз на приеме в прошлом году…

Зажегся свет. Тео не скрывал восхищения.

— С ума сойти! Я бы в жизни такую толпу не упомнил! Ну и память у тебя, парень!

— На «вы»! — коротко поправила Симак.

— Чего?

— Я напоминаю всем, что обращаться — только на «вы»!

— Да, да, конечно, — закивал грек. — Это я так, по старой памяти!

— По старой памяти, Тео, ты всех нас угробишь! — Марина здорово психовала.

— Ну что, с богом? — Ласкавый поднял рюмку. — А я в вас верю, что бы мне ни говорили! — Он привстал и первым со мной чокнулся. — Марина, он мне сразу понравился, еще когда приперся в бунгало! Я себе сразу сказал, что такого честного парня днем с огнем не найти!

— Петя, а кто тебе вообще не нравится? Ты у нас вечно самый восхищенный. — Симак подошла вплотную, поправила мне заколку в галстуке. — Ладно, оставляю его вам. Будем надеяться, что мы все предусмотрели.

Такси мягко опустилось на бетонку. Мы выпили. Водка стоимостью сотню евриков за бутылку пилась удивительно легко. На запястье Симак заморгал вызов, к остывающим дюзам такси первой подкатила ее служебная «Волга». Лимузин для господина Сибиренко тянулся в бесконечность, как белая гусеница. Шофер в кремовой ливрее вышел со щеткой и принялся надраивать фары.