– Тогда кто же прислал ей записку? Сенатор пожал плечами.

– Может быть, это был просто несчастный случай? Лошади понесли? Такое случается.

Генри Келлер до этого молча стоял, прислонившись к стене. Он выпрямился.

– Только не эти. Абсолютно неоспоримый факт, что человек, правивший этими лошадьми, сейчас находится в тюрьме. Имя, которое он назвал мне перед тем, как я передал его властям, Билли Стьюбен. Он, конечно, утверждает, что это был несчастный случай. Что касается всего остального, то он молчит.

– Может быть, он не лжет, – пробормотал Уолдрон.

– Нет, сэр. Двое мужчин, совершавших утренний моцион, видели, как он повернул лошадей и хлестнул их кнутом. Они покажут под присягой, что он пытался совершить убийство.

От этого слова Уолдрона передернуло.

– Все же это не имеет ко мне никакого отношения.

– Если моя мать умрет... – у Миранды сорвался голос, но она закончила фразу, – Билли Стьюбен скажет, кто нанял его.

– Верно, – подтвердил Генри Келлер. – Он ожидает, что его вскоре освободят. Поэтому он молчит. Если никто не вытащит его из тюрьмы, уверен, он не захочет идти на виселицу в одиночку.

– Я не имею к этому никакого отношения. Боже мой! Я порядочный, цивилизованный человек. А вы говорите об убийстве.

– Без сомнения, убийство. – Шрив со вкусом произнес это слово. – Злодейское убийство.

Миранда опустила голову и сжала руки.

– Если моя мать умрет, это будет настоящим убийством. Кто, по-вашему, сенатор, мог совершить такое?

– Я не знаю. Я не знаю никого, кто мог бы совершить такой злодейский поступок.

– А Хью Смит Батлер?

– Никогда. Никогда. Он – сенатор. Он многие годы занимается политикой. Он – один из самых уважаемых людей.

– Его уважают или его боятся?

– Уважают. Уважают.

– Но он замешан в мошеннических сделках.

Уолдрон вытер платком вспотевший лоб.

– А вы знали об этих сделках? – допытывался Шрив.

– Ну, Батлер уговорил меня. Многие люди в Вирджинии хотели переехать в другой район, особенно после гражданской войны.

– И конечно, кому они стали бы доверять, как не своему сенатору, – язвительно произнес Виктор.

– Это была честная сделка, – возразил Уолдрон.

– Она никогда не была честной, – заявил будущий законодатель от Вайоминга. – Вы ведь не были на Западе, верно? Это суровая земля: жаркое, засушливое лето и ревущие метели зимой. Ничего похожего на вашу мягкую Вирджинию.

– Но люди живут там, – продолжал настаивать Уолдрон.

– Конечно, живут. Но эта земля принадлежит им.

Уолдрон опустил голову.

– Меня уговорил Батлер.

– И он обеспечил Бенджамину Уэстфоллу назначение в Горный район, – добавил Шрив.

– Да. Он знал, что на Уэстфолла можно положиться там, где дело касается создания беспорядков, – пробормотал сенатор.

– Что вы сказали? Говорите громче. Мы не расслышали.

– Я сказал: «На Уэстфолла можно было положиться там, где дело касается создания беспорядков».

Миранда поежилась.

– Он уже был виновен в гибели восьмидесяти человек.

Уолдрон поднял голову.

– Драммонд? Ваше имя Драммонд.

– Мой отец был зверски убит у форта Галлатин.

Лицо сенатора стало красным, как огонь.

– Это было еще до меня.