В.: Вы обсуждали с ними также условия залогового аукциона, не так ли?
О.: Я не помню, чтобы я обсуждал с ними что-либо относительно приватизации.
В.: Условия аукциона…
О.: Не помню этого.
В.: Но вы помнили все, когда писали ваши свидетельские показания? Вы пишете здесь, что цель этих переговоров — «это обсуждение условий аукциона». Это написано в 126-м параграфе.
О.: Да, правильно.
В.: И среди них фигурировал господин Кох?
О.: Я не встречался с господином Кохом для обсуждения условий приватизации. Я вам уже сказал, я встречался с господином Кохом по вопросу приватизации «Сибнефти» только один раз в конце декабря, чтобы обсудить с ним тот факт, что необходимо издать указ до конца года.
В.: Указ, который обеспечил проведение аукциона и включил «Сибнефть» в список залоговых аукционов, был издан 27 ноября, по-моему, это известная дата.
О.: Да.
В.: И вы вместе с Кохом готовили текст этого указа до 27 ноября?
О.: Нет, абсолютно неверно.
В.: Посмотрите 132-й параграф вашего заявления. «Я обсуждал текст этого ноябрьского указа с господином Кохом. Встретился с ним поздно вечером в его офисе. Я помню, что мы всю ночь работали над текстом».
О.: Вот это то, что я вам и говорю. Я действительно давил на него, чтобы этот указ… Это как раз та встреча, которую я вам описывал. Я пытался подтолкнуть его к тому, чтобы он вовремя провел приватизацию «Сибнефти», пока не истек срок Указа президента. И чтобы дата 28 декабря там стояла, и не позже.
В.: Господин Березовский, я минуту назад сказал, что вы участвовали в подготовке текста этого указа. Вы сказали, что это совершенно неправильно. А потом вы посмотрели на ваше письменное заявление и сказали, что это правильно. То есть я хочу сказать, господин Березовский, что вы даете показания, которые, вы считаете, помогут вашему иску и это не имеет ничего общего с тем, что вы помните или нет.
Судья Элизабет Глостер: Сейчас мы сделаем перерыв на 10 минут.
Перерыв.
Судья Элизабет Глостер: Господин Сампшн, прошу вас. Господин Березовский…
Г-н Сампшн: Господин Березовский, теперь я хотел бы задать вам несколько вопросов относительно одного конкретного аспекта залоговых аукционов, которые проходили в декабре 95-го года. До начала проведения аукционов стало известно, что есть несколько потенциальных участников?
О.: Да, совершенно правильно.
В.: И потенциальные участники, помимо НФК, это была та компания, которая выиграла аукцион, включали в себя «МЕНАТЕП», Инкомбанк и «САМЕКО». Это были три возможных участника.
О.: Это правильно.
В.: «МЕНАТЕП» — это был банк, который был связан с господином Ходорковским и с ЮКОСом, да?
О.: Да, правильно.
В.: Правильно ли сказать, что вы заранее договорились с господином Ходорковским о том, что он заявку свою заявит на немножко более низком уровне, чем НФК?
О.: Да, правильно.
В.: Далее, Инкомбанк. Ваши сотрудники сказали, что там есть некий технический фактор, из-за которого они будут дисквалифицированы, не смогут участвовать…
О.: Они были дисквалифицированы потому, что пакет документов был подготовлен с нарушениями.
В.: Это ваши сотрудники вам сказали?
О.: Да, действительно.
В.: Теперь «САМЕКО». Правильно ли, что «САМЕКО» убедили забрать заявку в самый последний момент в обмен на то, что ваша группа решила взять на себя оплату части долгов группы «САМЕКО»?
О.: Да, это так.
В.: А убедили их это сделать Бадри Патаркацишвили и господин Абрамович, правильно?
О.: Абрамович не участвовал в этом. Это ложь в его показаниях. А Патаркацишвили, да, действительно, он туда летал, и он их убедил снять заявку. |