О.: Нет, это вообще никакого отношения к реальности не имеет. Это не секрет, что Михаил Черной мне помог, не в судебных процессах он мне помог. Как я понимаю, я борюсь сейчас против многих сторон, и все из этих сторон полагают, что мне не хватит денег на жизнь. И мне Черной помогает в расходах на мою жизнь, не на судебные процессы — это совершенно открытая информация.

Более того, хочу я подтвердить, миледи, что мы никогда с Михаилом Черным не обсуждали вопрос о выплате какой-либо компенсации, в случае если я выиграю это дело. С другой стороны, хотел бы подчеркнуть, что если я выиграю, и у Михаила на жизнь не будет хватать денег, то я, конечно, помогу ему, то же самое, как он мне помогал деньгами на мою жизнь.

В.: Черной вам 50 миллионов давал взаймы?

О.: Нет-нет, цифра совершенно не такая — намного меньше, намного меньше.

В.: Понятно. У вас с ним какая-то есть договоренность относительно того, что если вы выиграете это дело, то он получит какую-то финансовую прибыль?

О.: Опять же он мне эти деньги дал вообще без каких-либо гарантий, потому что обеспечения никакого не было. Я иногда даю обеспечение какое-то, в залог отдаю, например, свой дом, когда мне нужно деньги получить в банке взаймы, получить кредит какой-то, там другие объекты недвижимости могу закладывать для того, чтобы получить деньги.

Но то, что касается Михаила, — это исключительная совершенно ситуация, меня это даже удивило, что человек, который раньше не был для меня близким человеком. Более того, я… когда были проблемы с Гусинским, например, мы рассказывали об алюминиевых войнах, и в общем-то я ему насолил довольно много. Но на удивление, он мне помог с деньгами на жизнь, в отличие от тех людей, которые, наоборот, были мне очень близки, которые совершенно мне никак ничем не помогали.

Но это отдельная история — это история жизни.

Судья Элизабет Глостер:Господин Малек.

Свидетель: Господин Сампшн, вы закончили со мной?

Г-н Сампшн: Да.

Г-н Малек: Миледи просила, чтобы мы подтвердили те вопросы, которые будем задавать. Я подтверждаю, что действительно я продолжаю тот опрос, который проводил господин Сампшн.

Господин Березовский, можем ли мы сейчас начать с момента приобретения алюминиевых активов? Давайте вернемся к февралю 2000 года, о чем мы сегодня ранее говорили. Да, так вот вы говорили о целом ряде встреч. Я просто хотел более детально в этом разобраться. Значит, вы говорите о том, что вы активно участвовали в переговорах.

О.: Ну, не то что активно. Люди хотели видеть, что я реально подключен к процессу. Люди хотели понимать, что именно я являюсь одной из сторон сделки, в особенности это было важно для Дэвида Рубена, потому что он иностранец, он не настолько тесно был подключен к процессу. С другой стороны, в то время у меня были хорошие отношения и с Анисимовым.

В.: Посмотрите, пожалуйста. Это отзыв третьего, пятого и десятого ответчиков (это Анисимов и его компания) на исковое заявление. И они в своем отзыве на исковое заявление говорят: «Господин Березовский не был стороной в соглашении по „КрАЗу“. И более того, он даже не присутствовал ни на одной из встреч, на которой согласовывалась продажа активов „КрАЗа“. Потому что, насколько известно господину Анисимову, господин Березовский никогда не имел никакого интереса, никаких прав требований в отношении этих активов».

О.: Ну, снова с господином Анисимовым я встречался неоднократно, нет сомнений в том, что это неправда — то, что здесь пытается Анисимов написать.

И миледи знает, что господин Анисимов говорил, что он никогда не был моим другом, что он чуть ли не забыл, не знает, кто такой Березовский. Я хочу вам напомнить, и это было прописано в газетах, он был даже у меня на дне рождения на Кап д’Антиб в 2001 году, мне тогда 55 лет исполнилось. И естественно, это уже было после того, как у нас была заключена эта сделка по РУСАЛy.